Мы одинаково плохо относимся ко всем чужим, независимо от того, приехали они из-за океана или из соседнего региона. Но почему?
Россия вошла в тройку стран — лидеров по числу жителей, негативно относящихся к иностранцам. В списке из 140 стран мы уступили только Венесуэле и Боливии. Неприятная получается картина.
Строго говоря, настороженное отношение к иностранцам свойственно многим народам, россияне здесь не исключение. Другое дело — нетерпимость к соотечественникам. Мы одинаково плохо относимся ко всем чужим, независимо от того, приехали они из-за океана или из соседнего региона. А ведь опыт многовекового сосуществования разных народов в одной стране формировал в России более высокий уровень толерантности по сравнению со странами Европы, которые получили этот опыт относительно недавно. Тот взрыв ксенофобии, который мы наблюдаем сегодня в России, — сравнительно новое для нас явление. Причин для этого всегда много, но основная, на мой взгляд, очевидна — это так называемый кризис идентичности жителей распавшейся страны, СССР.
Речь идет о болезненном изменении мироощущения людей, на глазах которых в исторически короткий период изменилась география страны, социально-экономическая и политическая сущность государства, их собственная жизнь. Едва ли в современном мире найдется другая страна, пережившая схожие потрясения. В сознании рядового человека в таких условиях происходит перенос комплекса неудовлетворенности социально-экономическим и политическим положением на образ понятного, зримого, близкого врага. Это весьма характерно для стран с низким уровнем политической культуры и гражданского самосознания. Это первая форма вымещения недовольства.
Так, в Англии начала XIX века восставшие рабочие-луддиты громили машины, не осознавая социальных источников своих проблем. А в России формой выражения неудовлетворенности становится ненависть к этническим и религиозным чужакам.
Это, увы, нормальное явление. Люди всегда первым делом пытаются лечить симптомы болезни и лишь потом начинают искать ее причины. Гораздо проще перенести свою неудовлетворенность на что-то понятное. Тезис "понаехали тут!" в этом смысле куда понятней, чем скрытые причины, определяющие отсталость богатой страны, невозможность нормального экономического развития, отсутствие социальных лифтов.
Большая часть населения не погружается в глубинные исследования этих процессов. Ни политический, ни публицистический дискурс не дает им аргументов для такого анализа.
Но есть в России группа чужаков, удостоившаяся особой нелюбви. Главный чужой сегодня в России не тот, кто прибыл из-за океана, и даже не тот, кто приехал из Центральной Азии. Главный чужак — кавказец! Наши сограждане, выходцы с Северного Кавказа, многократно лидируют по негативному отношению со стороны остального населения. Все опросы "Левада-Центра", ФОМа, ВЦИОМ, независимо от их отношения к власти и друг к другу, показывают, что уровень негативизма выше по отношению к приезжим с Кавказа, чем ко всем прочим этническим группам. К татарину-мусульманину, приехавшему в Москву из Казани, отношение лучше, чем к мусульманину-дагестанцу, приехавшему из Махачкалы, при том, что юридический статус их одинаков и ничем не отличается от статуса выходцев из Санкт-Петербурга. Мигрантами наравне с гастарбайтерами из Средней Азии называют именно северокавказцев. Видимо, есть здесь что-то помимо простой ксенофобии. Есть другие проблемы, которые нанизываются на психологическую ксенофобию, подпитывают ее.
Дело в том, что выходцы из этого региона чаще других обращают на себя внимание своим поведением. Они словно нарочно демонстрируют право сохранять свои обычаи в новых условиях. К тому же не секрет, что республики Северного Кавказа являются дотационными, то есть живут в значительной степени за счет регионов-доноров. Плюс к этому — традиционно высокий в этих регионах уровень "нецелевого использования" бюджетных средств, иначе говоря, воровства. Как бы ни относились мы к американцам или к узбекам, но таких претензий им предъявить нельзя. Между тем к казнокрадству, к коррупции, ко всем видам преступлений, совершаемых чиновничеством, сегодня общественное сознание относится особенно болезненно.
Ксенофобия формируется под воздействием множества процессов — и психологических, и социально-экономических, и историко-культурных. Исследовать и осмыслять эти процессы особенно необходимо в период кризисного состояния общества, иначе нетерпимость будет лишь усугубляться и распространяться на все новые группы. Однако с тем уровнем экспертизы, которая сегодня используется при выработке государственной политики в сфере межэтнических и религиозных отношений, трудно, на мой взгляд, ожидать роста благожелательности как к ближнему, так и к дальнему "иному".
Тэги
