Белое хлопковое поле посреди волгоградской пустыни — как картинка из фантастического фильма — притягивает взгляд любого проезжающего. Вырастить это теплолюбивое растение в самой северной точке мирового хлопкосеяния удалось ученому из Узбекистана Ойбеку Кимсанбаеву. Он побывал в 57 странах мира, но жизнь его семьи уже несколько поколений связана с Россией.
Полиглоты "поневоле"
Ойбек свободно говорит на нескольких языках.
— Наша семья с глубокими национальными традициями. Дома мы говорим на двух языках — русском и узбекском. Помимо них я владею английским, турецким. Так как религия моя ислам, стараюсь говорить на арабском, — попутно объясняя, перечисляет Ойбек, — рядом живут таджики, иранцы и афганцы, вот и приходится быть полиглотом.
Интересное расположение Узбекистана, вокруг которого много стран и культур, находит отражение в жизни этого народа.
— В Самарканде и Бухаре даже 5-летние малыши говорят на французском, английском и немецком. С раннего детства, вертясь в ремесленной комнатушке отца, они изучают незнакомые слова, общаясь с многочисленными туристами. И к своему совершеннолетию не испытывают языковых барьеров.
Миграционная политика государств должна быть мягче, считает Ойбек. Ведь приезжая в чужую страну, человек познает ее традиции, которые вместе с языком проникают в родную культуру, и такой диалог передается по наследству.
Во время Второй мировой Узбекистан приютил у себя около 2,5 миллиона жителей России, Украины и Белоруссии, хотя сама страна в то время насчитывала 4 миллиона населения, из которых 1,5 были на войне. Тогда многие узбекские семьи дали беженцам кров.
— Я храню бабушкины фотографии, на которых она, восточная девчушка с косами, сидит в окружении русских девочек в узбекских платьях. На мой вопрос о том, кто это, бабушка со слезами на глазах говорила: "Это мои сестренки".
Волгоград — Ташкент
В Волгоград Ойбек приехал два года назад по приглашению аграрного университета. Сегодня он — доктор сельскохозяйственных наук, заведующий центром прикладной генетики, селекции и семеноводства хлопчатника ВолГАУ.
— Мой отец — академик, и мама всю жизнь занималась наукой. Отец преподавал в МГУ, и к нам приезжало много ученых, отсюда моя любовь к России. Мои дети ходят в русскую школу и познают русскую культуру в семье — ваша культура очень богатая!
Супруга Ойбека тоже узбечка, востоковед, занимается арабской филологией и преподает в ташкентском университете. Его семья живет на два дома. Каникулы дети проводят с отцом в Волгограде, а в остальное время находятся в Ташкенте.
Младшему сыну только 3 года, среднему 13, а дочке 15.
— В Ташкенте мы считаемся интеллигенцией, — говорит Ойбек. — Люди науки, к этому стремятся и дети. Но у нас передача по наследству своих навыков не воспринимается так болезненно, как в России. Если сын не захочет перенять опыт отца, узбек нчинет искать хорошего, например, музыканта и отдаст отпрыска ему на обучение. У нас есть поговорка "Кости наше, мясо — ваше". Говорится в ней о традиции, которая была и в России. Заложил ее Петр 1, когда вез детей бояр обучаться к лучшим иностранным учителям. Так же и ремесленники Древнего Востока всегда старались передавать свой опыт и, если мой сын откажется заниматься сельским хозяйством, я буду искать себе другого ученика, а для него найду самого лучшего специалиста в отрасли. Я же собрал вокруг себя разных ребят, и если кто-то из моих учеников будет развивать страну, буду считать, что сделал полезное дело для общества.
Культурный симбиоз
Религия в семье Ойбека занимает главенствующую роль. Жизнь патриархальной семьи в Узбекистане связана не только с исламом, но и с древними обычаями. В культуре этого народа причудливо переплелись вековые традиции и религия.
— Появился симбиоз отдельной этнокультуры, которой нет аналогов в мире. Семейные ценности, закрепленные вековыми традициями и религией, прочны и фундаментальны. Сплав вековых традиций и религии несет очень много позитивного и положительного в развитии общества, семейных ценностей и воспитании молодежи, уважительного отношения к старшим. Подобное отношение к семейному очагу можно наблюдать у народов Кавказа. Некоторые пытаются осовременить культуру, интерпретировать религию, вырвав что-то на Западе, внедрить это в семью. Ни к чему хорошему расшатывание устоев не приводит.
Интернациональный проект
Идея вырастить хлопок пришла Ойбеку Кимсанбаеву несколько лет назад. Тогда в успех его задумки мало кто поверил.
— В Астрахани, Калмыкии, Ставрополе всю жизнь занимались возделыванием хлопка и после прихода советской власти его перебросили в Среднюю Азию. Так что я просто возрождаю забытые традиции.
В проекте ученого из Узбекистана заняты студенты самых разных национальностей — корейцы, таджики, узбеки, и казахи.
— Для нас не важна национальность или вероисповедание, нам нужны люди, которые несли бы доброту в общество.
Возрождение хлопководства Ойбек начал с определения северной точки мирового хлопкосеяния — им стала Волгоградская область, затем вывел сорт, подходящий для нашего климата. Первый урожай уже собрали.
— Урожайность с площади 12,7 га составила 25 центнеров с гектара. Это хороший результат. Тонна волокна на Ливерпульской бирже стоит порядка 20—25 долларов, так что, учитывая политику импортозамещения, волгоградский хлопок легко может стать достойной заменой.
Белое золото
Поле кипельно белого хлопка, если не считать Турцию, я видела впервые. Картинка уникальная для нашего края. Впрочем, как уникален и выведенный сорт. Он созревает за 104 дня, быстрее американского, которому требуется 118 суток, и устойчив к водному дефициту. Аналогов ему для выращивания в северных широтах в мире не существует. И им уже заинтересовались на местном комбинате. Так что без дела урожай точно не останется!
— Вариантов для названия сорта было много, но остановились на рабочем ПГСХ-1 — от названия первых букв центра прикладной генетики селекции семеноводства хлопчатника.
На будущий год ученый планирует работать над урожайностью сорта. И думаю, у него все получится, ведь не зря его имя переводится с узбекского как "приносящий удачу".
— Семена хлопка идут на эфирные масла, шелуха — на комбикорм, стебельки — чистая целлюлоза. Производство хлопка — безотходное производство. Хлопок — это белое золото, — уверен Ойбек.
На память о встрече журналистам преподнесли плоды первого урожая. Пушистая веточка волгоградского золота степей, подаренная Ойбеком Кимсанбаевым как символ дружбы, теперь будет храниться и в нашей редакции.
Тэги
