Я возвращаюсь к себе

Случайное знакомство с ним и с его творчеством было для меня приятной неожиданностью. «Делясь опытом, мы часто лишь одалживаем грабли». Всего лишь одна его фраза, обнаруженная мной в социальной сети, стала поводом читать его дальше и находить в этих афоризмах то, что так давно хотелось выразить самой, да только слов подходящих не находилось.
Роман Надирян – автор многочисленных афоризмов, миниатюр, рассказов. В 2014 году в Москве вышла в свет его первая книга «Немногословие», а в этом году планируется издание книги сказок. Это не только писатель и журналист, но и открытый, искренний в общении человек. И да, это тот редкий случай, когда знакомство с автором не ограничилось прочтением его книги, а продолжилось беседой в социальной сети. Разница в часовых поясах, а он сейчас находится на родине, в Армении, не стало тому препятствием. Роман Рудольфович рассказал о себе, о Москве и Ереване, о писательском труде и своем творчестве.

Сердце принадлежит Родине.

-Роман Рудольфович, вы житель сразу двух столиц. Что заставляет возвращаться на Родину и что так дорого в Москве?

- В Армении мой дом. И Армения – мой дом. Поэтому я возвращаюсь к себе. Я пропитан этим солнцем, во мне музыка, речь армянская. Представьте, тоска по родине преследует меня даже в Ереване. Мне родина силы даёт. А вот любить ее издалека долго не могу. Мы же не задаёмся вопросом, почему приходим к родителям, когда живём отдельно от них. Я не хочу бравурных патриотических речей, но моя жизнь навсегда связана с Арменией. К тому же сейчас мы с семьёй живём в Ереване. В общем, получается, что на два города. Пусть дети побегают в ереванских дворах и знают не только русский, но и армянский язык.
В Москву я за личным. В этом городе я учился какое-то время, здесь встретил девушку, которая стала моей женой. В Москве создалась наша семья, родились дети, позже вышла моя книга. В Москве наша небольшая уютная квартира. Здесь же моя языковая среда. Люблю этот город.

- Сердце на две страны, получается…

- "В горах моё сердце" - есть такой рассказ Уильяма Сарояна. Вспомнил сразу. Уильям Сароян - известный американский писатель армянского происхождения. Ещё и у Роберта Бернса есть стихотворение "В горах мое сердце... Доныне я там...". Но если говорить именно о сердце, то оно у меня в груди. И я бы не хотел его делить на страны. Всё же "страна" - это, скорее, территориальное понятие (пусть и совпадающее часто с историческим прошлым, политическим устройством и так далее). Можно говорить, что сердце принадлежит Родине. А моя Родина - это Армения. Русская культура, литература, живопись, кино, кухня в конце концов - это ведь всё тоже моё. Не представляете, до какой степени моё.

- Кстати, о кухне. Когда приезжаете на Родину, чем Вас угощают?

- Я вообще люблю вкусно поесть. Не набить брюхо, а именно вкусно поесть. Поэтому мне нравится как русская, так и армянская, грузинская, восточная кухня. Вы бы отказались от хороших хинкали? Я, например, никогда. В Армении радуют шашлыком, арисой, хашем, севанской рыбой. Мама моя очень вкусную долму готовит, хашламу. Люблю простой армянский лаваш с сыром. А если еще и на природе (и с абрикосовой водкой), и Арарат к тому же виден - так это же вообще неразбавленное счастье. Замечательно сказал писатель Александр Генис: "Армянские допотопные рецепты не считаются со временем". Жена моя тоже имеет армянские корни, но родилась и выросла в России. Она умеет готовить вкусные щи, борщ, пельмени лепить, блины печь. В общем, пальчики не только себе оближешь, но и всем, кто рядом сидит. Теперь уже и армянские блюда готовит очень вкусно. Так что я избалован в этом деле.

О том, чего не хватает в Москве.

- В Вашей семье придерживаются армянских традиций? 
Каких-то придерживаются, каких-то не очень. Наверное, как и во многих других семьях. Не могу сказать, что в этом смысле мы являемся образцом. Есть какие-то общечеловеческие ценности, о которых надо помнить в первую очередь. Перечислить одну-две традиции - это не сказать ни о чём. Приверженность традициям можно обнаружить хотя бы в том, как люди здороваются друг с другом, что говорят при этом. В почитании старших. В гостеприимстве. Например, когда к нам приходят гости (тем более, если неожиданно), мы стараемся положить на стол всё, что есть у нас дома. Действительно - всё, что можно поесть и попить. Для нас это большая радость. Что обязательно надо отметить, так это близкие, родственные отношения между соседями. Сосед, если не враг, то он твой первый родственник: всегда поспешит на помощь, всегда будет рядом и в горе, и в радости. У нас некоторые соседи почти живут друг у друга. У одного кофе попьёт целый час, у второго - в нарды сыграет, с третьим выпить можно. Но я не о бездельниках говорю. Просто образ жизни многих такой. Мне в Москве сильно не хватает таких отношений между соседями. Люди годами в одном доме живут и даже не здороваются.

- А как же национальные праздники?

Отмечаем некоторые праздники непременно: Вардавар - праздник в честь Преображения Господня. В этот день принято обливать друг друга водой. Обливаются все - и стар и млад. Во всей Армении безумие какое-то в этот день. Но это прекрасный праздник. Есть праздник Теарндарадж, сродни русской Масленице. Тоже отмечаем. Прыгаем через костёр. Вот три недели назад был этот праздник. Везде в городе костры были. Для армян вообще важно знание своей истории и культуры. Нахождение каких-то параллелей между происходящим сейчас и много веков назад. Мы ведь древний народ. Никогда об этом не забываем.

Вдохновить могут даже собственные неудачи.

- Ваша мама была врачом, папа – журналистом. Любовь к слову от него?
- Если в буквальном смысле - к слову, то да. У отца было филологическое образование, и он любил всегда копаться в словарях, энциклопедиях. Знал, на какой слог падает ударение в спорных случаях, знал этимологию очень многих слов. И эта среда, в которой были книги, словари, восхищение какими-то словами и строчками, конечно, повлияла на меня. К тому же папа в молодости писал рассказы, которые публиковались в каких-то газетах. Два рассказа я даже помню. Но они затем пропали, и я не могу их найти. Однажды я с самого утра сидел в Российской государственной библиотеке, в Химкинском отделении, где хранятся газеты, просматривал несколько изданий за определенные годы, но ничего не нашел. А жаль…
Но, кроме того, я любил читать. В общем, такая была жизнь, в которую слишком чужеродные интересы не просачивались. И как-то со временем стало понятно, что из мира слов я никогда не уйду. Но то, что я начал что-то писать, непосредственно с отцом не связано. Просто мне попадались какие-то тексты определённых жанров. Я читал и думал, что, в принципе, могу и сам пробовать. Так вот все и начиналось.

- А что Вас вдохновляет создавать?

- Бывает какое-то состояние подъёма, что ли. Когда просто надо сесть и писать. Как будто переполнен чем-то, и обязательно надо излить душу, высказаться. Но вообще-то главное, наверное, ощущение, что не писать не получатся. Если можешь не писать - не пиши. Иногда получается создать что-то стоящее только благодаря какому-то дискомфорту. Вот не писал долгое время, и скверно как-то на душе. Ходишь вокруг стола (условно вокруг стола), мечешься - всё не то, всё не так. Очень недоволен собой. А потом сядешь, напишешь что-то, что тебе понравится - и жизнь прекрасна! Вообще рассчитывать только на какое-то вдохновение тоже нельзя. Не даром говорят "писательский труд". Это действительно труд. Иногда каторга. Иногда кошмар. А вдохновить может всё что угодно. Даже собственные неудачи.

- Вы помните свой первый афоризм и как он появился? 
Первый афоризм не помню. Но помню, было ощущение, что многие устоявшиеся выражения вызывали во мне протест. Как-то услышал выражение "Как собаке пятая нога" и сказал, что "трёхлапой собаке пятая нога - очень кстати". Или "знать, как свои пять пальцев". Да я и свои пять пальцев не очень-то знаю. Потом мне захотелось максимально сжато формулировать какие-то мысли, которые отличались бы глубиной, своей парадоксальностью, нестандартностью. Это, в общем-то взгляд на мир. Кажется, что это лёгкий жанр, но ничего подобного. Легко, если переформулируешь то, что много раз уже сказано. А попробуй что-нибудь новое выдать. Ещё и здорово сформулировать. Вот это сложно. А ещё и так, чтобы была не просто игра слов, каламбур какой-то, а мысль, позиция, ирония, в конце концов. Мне иногда пишут, что мои афоризмы очень жизненные, точно описывают то, что с людьми случается. Это же приятно. Значит, у меня получилось!

- Вам принадлежит афоризм: «Отступил. И это был решительный шаг вперед». Какое обстоятельство подтолкнуло Вас на эту мысль?

- Вообще-то сложно бывает обрисовывать ситуации, вспоминать причины, побуждавшие формулировать какие-то мысли или фразы. В данном случае, наверное, важнее черта характера, нежели тот самый случай, заставивший меня так написать. А в характере моем есть эта черта: отступать, тогда как другие могут скандалить, бить себя в грудь, идти напролом. У Иосифа Бродского есть такая замечательная фраза: "Если ты выбрал нечто, привлекающее других, это означает определенную вульгарность вкуса". Вот приблизительно по этим соображениям я иногда предпочитаю отступать, считая, что это на самом деле - решительный шаг вперёд.

- Интересно. А вот еще любопытный случай, о котором Вы пишете: «Помню был человек. Плохо владел русским. Вместо «Не могу разорваться на две части»» говорил «Не могу поломаться на два раза». Он имел в виду именно первую фразу, а ведь совсем другой смысл получался. Наверное, даже более глубокий.» История даже отчасти смешная, но реальная ли? 
- Да, это был реальный случай в Москве. Я действительно видел и слышал этого человека. Он был приезжим. И, видимо, находился в сложной ситуации. И мало кто его понимал. И он в сердцах говорил, что не может поломаться два раза. В общем, когда читаешь, может быть, даже смешно. Но это целая драма.

- Так в чем, по-вашему, философия?
- Не могу в данном случае говорить о смысле со стопроцентной уверенностью, поскольку не являюсь, собственно, автором этого высказывания. Я всего лишь услышал, впечатлился и записал. Для человека, плохо владеющего русским языком, очевидно, "разорваться" и "поломаться" в данном случае являются не просто синонимами, а как бы одним и тем же словом. "Поломаться" легко может встать на место слова "разорваться". Дальше следует слово "два". "Две части", "два раза". Я могу только предполагать, что здесь человек также считает, что говорит то же самое, говорит правильно. Но носитель русского языка ведь понимает, что "поломаться два раза" - это совсем другое. А дальше идут домыслы. Обстоятельства, сложные условия заставляют человека ломаться, идти против себя, делать то, что ему не хочется делать. И вот после первой ломки человек уже взывает к совести людей: "Вы что? Ну, будьте же людьми! Я же не могу дважды сломаться... Как же это. Есть ли в вас что-то человеческое?.." Я так полагаю.

- Роман Рудольфович, помимо афоризмов Вы автор рассказов, миниатюр, сказок. Почему именно эти жанры? Краткость - сестра таланта?

- И мачеха гонорара, кто-то так еще пошутил. 
Я делаю то, что у меня, как мне кажется, получается. Не представляю себя, пишущего роман-эпопею, и даже пробовать не стану. Всего пару раз за всё это время меня спрашивали, почему я не перехожу к крупным вещам. Элементарно: я делаю то, что хочу и могу. Ни в коей мере не сравниваюсь, но представьте для наглядности, прийти и сказать, к примеру, Шопену: "Твои мазурки и ноктюрны - это хорошо, но где же кантаты, оперы? Давай переходи уже!" Вот это ерунда, конечно. Ещё у меня пьеса есть, но над ней надо работать ещё. Так что жанровой недостаточности я не ощущаю. Иногда вспоминаю из своего: "Столько всего хочется сделать, что руки опускаются". И правда, планов много, как и дел.

Анара Шагирова, слушатель барнаульской школы межэтнической журналистики.

10 марта 2018