Ремеслу везде почёт. И только?

2022-й год по указу Президента РФ посвящен культурному наследию народов России. В октябре был подписан Федеральный закон «О нематериальном этнокультурном достоянии Российской Федерации».  Однако только законодательной поддержки тех, кто это наследие сохраняет, конечно, мало. Должно ли государство материально помогать им? Или же они могут сами прокормить себя своим трудом на этнополе? Мешает ли продвижению по-настоящему народной культуры и всего, что с ней связано, псевдокультура - так называемся клюква? Об этом мы поговорили с представителями разных отраслей, в которых так или иначе присутствует этнокомпонент.

«Объединить бизнесменов и историков»

Уроженка Липецкой области Татьяна Качурина - дипломированный артист эстрады, предпочитающая добавлять в свою музыку фолк. После одного известного телепроекта на федеральном канале она приобрела известность и в поп-музыке, и сама относит свое творчество уже больше к ней, чем к аутентичному фольклору.  Кроме того, она преподает и была экспертом на телевизионном проекте.

— Могу ли я сказать, что это все благодаря этно? Вся работа моя связана с музыкой. И начинала я как певица, занимающаяся народной музыкой. Сейчас мой спектр воздействия и влияния в мире музыки немножко изменился, стал более широким. Да, я зарабатываю только музыкой, только искусством, — поделилась Татьяна Качурина.
      Вопрос творчества и заработка для певицы всегда стоит остро. По ее словам, когда автор создает свою музыку, то первую очередь думает, для кого она: «Конечно, ты рассматриваешь свое творчество уже в перспективе как коммерческий продукт. А он должен быть нужным. Ты задумываешься, нужна ли эта музыка хоть какому-то количеству людей. Тем не менее каждый творец делает выбор в пользу чего-то: хочет он делать музыку коммерческую, подстраиваться под запросы или все-таки оставаться верным себе, делать то, что нравится». Вместе с тем, отмечает Качурина, музыка не перестала быть для нее творчеством: «Для меня вся жизнь в творчестве, начиная с того, как я одеваюсь, и заканчивая тем, как я ем макароны».
     Свою музыку Татьяна Качурина часто характеризует как дарк-фолк-кабаре. При этом сама она считает, что у нас отсутствует понятие народной культуры:

— Так получилось, что подлинно народная культура, которая складывалась веками, была практически полностью уничтожена в XX веке, в момент создания СССР. Была политическая задача объединить народы и создать единый образ русской культуры. Именно поэтому появились всякие хоры Пятницкого, ансамбль «Березка», где, к сожалению, произошла подмена в определенной степени - русского костюма, русской песни. Была задача вывести фольклор на сцену и появилась как бы сценическая народная культура. Пример тому — Людмила Зыкина. Песни, которые она пела, стали народными, но отношения к поистине фольклору они никакого не имеют. Мы почему-то путаем и не сопоставляем русскую песню и русский танец, у нас практические отсутствует этническая хореография. В этом году первый раз на кафедре этномузыкологии появилось такое направление как этнохореография – традиционная пляска, а не постановочный сценический танец, который мы привыкли называть народным танцем, —  рассказывает Татьяна Качурина.

При этом она отмечает, что находится в очень хороших отношениях с представителями народного пласта культуры. И сама она всегда вдохновлялась фольклором, перерабатывала и переосмысляла его. Артистка признается: она не является носителем подлинной традиционной культуры. Ее путь начался с осознания. Когда она первый раз пошла на телевизионные съемки с фольклорной композицией, купила на Красной площади черный кокошник, «клюквенный». Ей хотелось создать провокацию, чтобы показать, как это эклектично - сочетание фольклора и «клюквенного» кокошника с современной музыкой.

— Это была моя миссия: взять скрепы, то, как человек представляют русскую культуру, и усугубить это даже. Я начала придумывать утрированные кокошники, создавать их сама. Это конечно «клюква», для меня это будет не обидно, это современное искусство. «Клюква» - уже вообще не обидно. Это просто разные лагеря, — резюмировала Татьяна Качурина.

При всей симпатии к «клюкве» артистка считает, что нужно поддерживать людей, которые разложат обществу все по полочкам: в каком веке как выглядели народы, какие песни пели, какие промыслы у них были:

— Если говорить про Россию, то мы топчемся на одном месте. Нам в школах вообще об этом не рассказывают: нам не говорят о национальностях, которые проживают в нашей стране, об их культуре, она вообще неосязаема. А вот в пространстве интернета я все больше вижу неравнодушных людей, которые несут в массы всю эту информацию. И это пользуется у некоторых интересом. Хочется верить, что спустя время еще больше заинтересуются, — рассказала Татьяна Качурина.

Сама же певица не считает себя бизнесменом, но учится этому. Она знает, что многие на народном искусстве зарабатывают.

— Как правило, это получается у тех, кто поверхностно отражает тематику русской культуры. В том и дело, что они больше бизнесмены, чем историки. Я считаю, что надо объединяться тем, кто умеет продавать, и тем, кто владеет информацией, — объяснила она.

«Зашоренный клюквой развестистой»

Руководитель фолк-группы из Мордовии «OYME» Ежевика Спиркина считает, что зритель за рубежом более подготовлен к восприятию этномузыки. По ее словам, он «не зашоренный клюквой развестистой». Сама же этническая культура концептуальная, она пронизана культурными кодами, многогранна и многообразна. Это и нравится зрителю:

—А у нас лубочная культура, которая, собственно, и приводит к унификации, к единообразию, что несвойственно фольклору, деревне, традициям. Для меня, если честно, вот эта клюква развесистая – это а-ля глобализм. В нашем коллективе даже появился термин «лубого»: это «лубок» плюс «убого», это как «масло масляное» - синергия двух по сути синонимичных понятий.

Певица также отмечает, что у нас в стране нет радиостанции, где звучала бы этника и некий образовательный контент. Интернет - это, конечно, здорово, но в машине все включают FM-волну.

—В Европе государство поддерживает фольклорные коллективы, которые могут достойно представить культуру того или иного государства на крупнейших зарубежных мероприятиях. Из-за того, что у нас существует такая зашоренность, происходит путаница настоящей культуры с лубочной. Здесь государство может играть большую роль в обозначении истины: кто есть кто, и в какой форме это может быть. Для музыканта это концерты, чем их больше, тем больше достатка. Может быть, какие-то гастрольные гранты. Опять же здесь тоже есть определенная трудность - определенная предвзятость, как и в экспертных советах, которые выдвигают коллективы, так и в государственных формах продвижения этнических музыкантов, -отмечает Спиркина.

Певица считает, что поддержка должна быть комплексной для всех, кто участвует в музыкальном бизнесе: квоты площадкам, гранты организаторам, различная поддержка для музыкантов, экспертный совет, который будет отправлять на зарубежные гастроли музыкантов.

- К примеру, государство в этом году подержало этнические коллективы тем, что филармонии были обязаны сделать концерты с такими коллективами. Как минимум мы заметили это по себе.  У нас было несколько сольников на хороших площадках с нормальным гонораром, и там организаторы по запросу государства выбирали коллективы для этнопрограммы, — рассказала Ежевика Спиркина.

«Ширпотреб дешевле, проще, понятней»

  Лидер музыкальной группы «Хазарский словарь» из Воронежа Юлия Лысякова  никогда не рассматривала эту деятельность как способ основного заработка. Впрочем, как и ее коллектив: все трудятся и зарабатывают на иной ниве, поэтому музыка остаётся для них способом независимого творчества.

— Можем позволить себе, например, перепеть хоевский "Туман", стилизовав его под кельтскую балладу (между прочим, текст вполне подходящий!), не боясь вызвать неудовольствие поклонников "Сектора Газа" - для трибьютов есть другие группы! Мы иногда зарабатываем деньги на концертах и тематических мероприятиях наподобие Йоля или Белтейна, но настоящей коммерцией это не назовешь. А в целом зарабатывать реально на любой теме, в том числе и этнической. Была, например, летом в Атамани - центре казачьей культуры в Тамани. Вроде зарабатывают, и дай Бог им и дальше. Есть мастера, которые живут старинными промыслами, в том числе и у нас, в Воронеже, — рассказала Юлия Лысякова.

Она считает, что псевдокультура остаётся псевдокультурой, а творчество - творчеством. От того, что кто-то использует стилизованную под вытканное полотно рогожку по 300 рублей за метр, ценность результатов работы ткача не снижается. А ценители его никогда не составляли большинства среди потребителей. «Ширпотреб дешевле, проще, понятней. Но ценители всегда будут. На них и расчет, - уверена Юля Лысякова. - Помощь государства не бывает лишней в любом законном бизнесе. Особенно, если соблюдается принцип «Не учите меня жить, помогите материально!».

«Нет заработков и быть не может»

Туризм – одна из динамично развивающихся отраслей России, и этнокомпонент тут – один из самых перспективных. При всем этом государственная поддержка этой сферы явно недостаточна. Впрочем, есть те, кто считает, что ее и вовсе не должно быть. Например, руководитель театра «Коза Дереза»,  член Гильдии петрушечников Андрей Летунов (Воронежская область):

— Вообще, что касается бизнеса в сфере культуры и искусства, то здесь лучше всего убрать вообще какую бы то ни было господдержку. Вот когда все станут на равных условиях, тогда все будет развиваться как должно. Тогда начнется серьезная конкуренция. Мы живем в сказочной стране по сей день и с трудом понимаем, что в мире почти нет государственных театров. Если бы исполнителям и авторам дали бы развиваться свободно, о них бы не так много людей знало. Хотите прийти — заплатите деньги. А кто хочет платить?! У нас театры и существуют за счет этих профсоюзов и подарочных билетов. Что касается господдержки, то если мы хотим развивать туризм, нам надо развивать национальную культуру. Потому что, как правило, люди хотят куда ехать? Где есть что-то особенное. Вместе с развитием туризма будет и развитие народной культуры.

Также он считает, что в России на народной культуре нет заработков и быть не может.

— Это невозможно еще долгое-долгое время. И горизонт даже не виден. Все зависит от того, захочет ли наше государство иметь собственное лицо, захочет ли тратить деньги на самоидентичность. Очевидно, что пока это является самым важным политическом вопросом, — считает Летунов.

А вот Роман Наливкин из музея-мастерской «Бирюльки. Двор полезных забав» (Рамонский район Воронежской области) уверен: если государству выгодно, чтобы в обществе жила историческая память, а граждане обладали идентичностью на ее основе, то, конечно, бизнес с этнокомпонентом нужно поддерживать. В первую очередь, делать это надо на информационном и рекомендательном уровне. Наливкин объясняет: для всех объектов, связанных с экскурсиями, основной поток посетителей формируется за счет организованных детских групп.  Сейчас вывоз таких группы на экскурсию - это целая череда организационных и бюрократических сложностей, порой прямых запретов. Если бы государство упростило процедуры подготовки и организации экскурсионных выездов, рекомендовало эти поездки потенциальным организаторам (директорам школ, заместителям по воспитательной работе, классным руководителям, родителям), мы бы очень быстро почувствовали развитие сети объектов, связанных с историей и культурой.

— Не могу назвать нас обеспеченными людьми, но с момента открытия музея и мастерской других источников дохода у нас нет. В принципе, на жизнь хватает, — резюмировал Роман.

«Работать без выходных»

 Еще одна отрасль, неразрывно связанная с этнокомпонентом, - это, конечно, ремесло. Кажется, это прямой путь к хорошим заработкам. А что же на деле?

Ирина Караичева из Семилук Воронежской области занимается ткачеством 21 год.  С самого начала она знала, что это будет ее работой. Все хобби и увлечения постепенно отошли на второй план или были поставлены на паузу. И все же уровень доходов от ткачества не позволяет полностью содержать ее семью из пяти человек. Караичева признается: основной добытчик –это муж. При этом, отмечает она, от государства у нее есть звание народного мастера области: «Особых льгот оно не дает, но как признание моей деятельности на областном уровне - ценно и приятно». 

А вот распространение псевдокультуры ткачам не мешает.

— В моей сфере «клюквы» практически нет. Это связано с трудоемкостью ткачества. Когда в изделие вложено такое количество сил, времени и своих ресурсов, то ни о какой «клюкве» речи быть не может. И потом, все, что мы ткем для фольклора, - это чаще всего реплики и повторы музейных, старых вещей, подлинников. Советские сценические костюмы (условно), никто не просит скопировать, - поделилась Ирина  Караичева.

Народный мастер Воронежской области, мастер росписи по дереву Евгения Афанасенко рассказала, что заработать и обеспечить ее ремесло может. Но тогда ей нужно работать без выходных по 7-8 часов в день весь месяц.

— Никогда моё ремесло для меня не станет просто зарабатыванием денег. Я такой цели не ставлю и не собираюсь. Если творческий человек работает только ради заработка, то будет штамповка его работы, одинаковость и в последствии безвкусица или перекуп более дешевого товара, — поделилась народный мастер Воронежской области.

Ей псевдокультура тоже никогда не мешала. По словам Евгении Афанасенко, люди прекрасно видят, когда работы расписаны хорошо и с любовью, и готовы покупать их по достойной цене: «В моей жизни несколько раз было такое, что люди мне доплачивали, просто потому что сами считали, что моя работа стоит дороже, чем я поставила цену. И очень приятно, что люди ценят и понимают это».

Даниил Константинов

Фото Натальи Фокиной, Виктории Кучиной, Анастасии Асташовой, а также из личного архива героев

20.11.2022