ДОЖИВАЮТ СВОЙ ВЕК ОДНИ СТАРИКИ

            Просыпаюсь от крика петухов. Ворчу, но такие уж в деревне устои. Снова начинаю проваливаться в сон, но вдруг слышу:

- Внученька, вставай скорее! Не слышишь, птицы проснулись? Значит за хлебом пора!

Это бабушка кричит с порога. Она собирается, сильно торопится. Срабатывает многолетняя привычка. Бабушка Надя 38 лет живет в Лысых горах и знает, что опаздывать нельзя. Это уже традиция.

Если оглядеться вокруг

Идём к «центру» деревни. Там можно купить овощи, фрукты. И всё выращено местными жителями на огородах. По одной стороне дороги – чаща с железной дорогой где-то в глубине. С другой – бесконечные поля. Там я любила бегать босиком с папой и громко смеялась. Вижу возвышающийся символ деревни – Лысая гора с красной телевышкой. Кажется, вышка – единственное современное в этом месте.

Сильнее становится запах свежего хлеба. Его каждое утро пекут в мельнице.

Мельницу построил помещик Бартеньев еще в 1890 году. Сейчас в здании исторической мельницы работает частная пекарня. Ее купили в упадочном состоянии: без крыши, окон и дверей, восстановили, сделали пристройки и занялись производством хлеба.

« Мельницу строители прямо навечно делали: за столько десятилетий ни один камень не упал! Это правильно, куда же мы без хлеба», - говорит бабушка.

Всё связано с деревом

Задумываюсь об истории этого здания. «Что было раньше?» - решаю расспросить о быте русской деревни.

- Внучка, да особо не поменялось ничего. И сейчас люди всё стараются руками, руками делать. А выбора нет – далеко слишком до города. У нас тут леса много, мужчины делают срубы для бань, скамейки, заборчики, беседки, резные стулья. Конуру для хвостатого друга тоже сами делают мужички.

- А женщины чем занимались?

- Тут тоже всё с деревом связано. Видишь у пруда ивы? Вот женщины раньше из ивовых прутьев плетеную мебель делали. Корзины часто плели, чтобы ребятишки бегали землянику собирать. У нас тут до сих пор остались умельцы, кто делает деревянные украшения. Бусы, шкатулки. В городе про это узнали, заинтересовались. Теперь возле библиотеки устраивают ярмарки, а деньги от продажи на благотворительность идут. Парк вот обустроили около речки пару лет назад.

Заброшенная святыня

По пути разглядываю окрестности. Представляю, как здесь было раньше. Взгляд падает на полуразрушенное здание.

- А это что за развалины?

- А это церковь вообще-то. Тут раньше была усадьба Бахметьевых, богатые были люди. Еще в XVIII веке жили, но от хором осталась только церквушка.

- А почему её не реставрируют? Тут можно экскурсии устраивать.

- Да некому этим заниматься. Хотя пытались. Пару лет назад женщина приехала, всё хлопотала вокруг этой церкви. Благотворительностью занималась, проводила концерты со студентами. Пыталась доказать историческую важность здания. Исчезла потом куда-то, оказалось, умерла от рака. Месяца три назад. Сейчас времена такие, все в город рвутся. Молодежи тут почти нет, только старики. Не хотят уезжать из места, где выросли. А в детстве мы целыми ватагами бегали по полям, сыроежки собирали. Тогда много обязанностей у нас было. Многие носили еду на луг, там родители коров пасли. А вечерами как хорошо было! Сидели у костра, картошку пекли. Взрослые тоже к нам присоединялись, уставшие после работ.

Любимец деревни

Смотрю на время. 10 утра. Сгорбившаяся старушка гонит мимо нас коз. Бабушка Надя здоровается и продолжает:

- Это сестра Тольки нашего, Царство небесное ему. Его все в деревне знали. Красавцем он не был, вечно с красным то ли от ветра, то ли от самогона лицом. Толя вырезал маленькие деревянные фигурки ребятишкам, перед праздниками целыми днями просиживал за работой. Толе не было равных в исполнении частушек, в том числе нецензурных. Когда он пускался в пляс, его кривые ноги подбрасывали целые клубы пыли. На фоне костра казалось, что это сам черт выписывает кренделя. По утрам Толя коз гнал. Все в центр за хлебом, а он навстречу. На телеге с возом сена Толя по-царски восседал с заломленной на затылок кепкой. За телегой послушно шли всегда четыре козы и черный бородатый козел. Из его пуха жена Толи Шурка ловко вязала носки и варежки соседским ребятишкам. Я это хорошо помню, потому что от соседской Ирки всегда пахло козлятиной. Сгорел Толя в своем же доме вот там, на углу, вместе с женой. В 15-м году, что ли. Уже не упомню. А сестра до сих пор коз гоняет.

Подходим к мельнице. Бабушка достает из авоськи мелочь и протягивает 40 рублей. Женщина за прилавком с удовольствием приветствует её:

- Надежда Ивановна, здравствуйте. Тёплый сегодня день, на кладбище надо сходить. Давно не была.

Анастасия Ненашева

18.11.2022