Осетинское гостеприимство. Отчаянное и беспощадное

Этнотуризм сегодня одно из самых востребованных направлений бизнеса. Но были времена, когда термин этот был никому не знаком, а турист был дикий и отчаянный.

Такого туриста в поисках приключений и впечатлений не мог остановить ни минимальный бюджет, ни отсутствие онлайн-навигатора. Когда-то таким путешественником была и я. В моей копилке есть несколько историй, начинавшихся примерно одинаково: мы с товарищем решили и поехали. Рюкзак с минимальным набором вещей, удобная обувь, палатка и язык, который до Киева, как известно, доведет – вот всё, что нужно. Именно так в начале 2000-х я оказалась в Северной Осетии, и самым ярким впечатлением той поездки стали не горы и достопримечательности, а люди.

Про язык и Киев я упомянула в самом начале не зря. Моим товарищем в поездке во Владикавказ был друг-украинец. У нас с ним, кроме легкого на подъем характера, было общее желание – увидеть развалины старинных крепостей в окрестностях Владикавказа (по нашей информации они были где-то недалеко от села Саудаг), посетить Даргавс – Город мёртвых, и потом прогуляться по ущелью Дарьял. О нём еще у Лермонтова было: "В глубокой теснине Дарьяла, где роется Терек во мгле...." – то есть, ехали мы, можно сказать, в гости к великой царице Тамаре.

План был таков: добраться до столицы Осетии на поезде, там сесть на автобус и от ближайшей к цели остановки отправиться пешком к заповеднику к желанной цели.

Владикавказ. Город небольшой и нам, сошедшим с поезда из Краснодара, он был не интересен. Манили высь и горы. Сели в автобус. Он был заполнен женщинами самого разного возраста. Они, обложенные со всех сторон множеством сумок и пакетов, тоже направлялись куда-то в горы. Может быть, возвращаются домой, – подумали мы с другом. Пассажирки автобуса не были одной дружной компанией, хотя из-за шумных переговоров друг с другом, такой казались на первый взгляд. А еще нам казалось, что эти женщины обсуждают именно нас. Говорили они на осетинском языке, мы его не понимали. В какой-то момент одна из женщин обратилась ко мне по-русски. Спросила куда и зачем мы едем. Понемногу, слово за слово, мы рассказали о своих масштабных планах. К обсуждению вскоре подключился весь автобус.

Особенную тревогу у наших спутниц вызывал тот факт, что солнце уже давно перевалило за полдень, а нам предстояло разыскивать место для ночлега в совершенно незнакомой для себя местности. Этот вопрос громко обсуждался всеми присутствующими. По-русски и не только. Предлагались несколько вариантов, где выходить и где заночевать. А последние 10 минут до нашего выхода моя соседка даже уговаривала зайти к ней в гости с ночёвкой. Мне никогда не встречалось прежде, чтобы так относились к незнакомому человеку. Было похоже, что, оказавшись на их земле, мы стали гостями. И вести себя с нами полагалось соответствующе.

Но мы решили не пользоваться великодушным предложением и чувствовали себя в известной степени уверенно, потому что на тот момент только недавно вернулись из похода по Кольскому полуострову. Там мы пробирались прежде неизвестными тропами и находили ночлег и дрова там, где, это казалось невозможным. Потому Кавказские горы, да еще и в непосредственной близости от поселений не представлялись вызывающими сложности.

Мы распрощались с женщинами, услышали множество напутственных слов и вышли из автобуса там, где и предполагали это по изначальному плану. Бодрым шагом мы направились через село. А навстречу нам также бодро торопились полицейские! Надо сказать, что мой товарищ выглядел весьма приметно и даже немного воинственно: в камуфляже, длинноволосый! Громко обмениваясь шутками и смеясь, мы привлекали внимание. В нас сразу же распознали приезжих. Конечно, стражи правопорядка не преминули подойти к новоприбывшим с проверкой документов, а также расспросами, кто такие и куда путь держим. Разумеется, им было очевидно, что мы – обычные туристы и опасности ни для кого не представляли. Но существовал один нюанс: у моего товарища документ, в котором так часто бывает страшная фотография, синего цвета и с  государственным трезубцем. То есть, паспорт украинский. И это стало проблемой. Дело в том, что мы находились в приграничном регионе, а нерезидентов РФ в тот момент близко к границе без специального разрешения не допускали. Неважно, был ли он греком, американцем или украинцем, наше планирование вынуждено было уступить местным правилам. К первой выбранной нами цели путешествия пройти мы не могли.

На случай будущих взаимодействий у нас взяли отпечатки пальцев и отправили обратно в город, предупредив о запретах и возможных последствиях их нарушений. Но при этом полицейские, разумеется, тоже осетины, оказались очень любезными. Созвонились с приграничными постами, уточнили, где нас могут пропустить и посещение каких местных достопримечательностей не грозит нам лишением всяческих свобод и санкциями. Заодно в общих чертах нам рассказали, как туда добраться.

Смеркалось. А нам пришлось отправиться на автобусе обратно во Владикавказ. Мы уже справились с разочарованием и принялись шутить о неудавшемся походе. Похоже, к нашему разговору прислушивались и другие пассажиры, потому что вскоре к нам обратилась девочка, сидящая рядом. Она поняла, куда мы пытались добраться и что из этого вышло. Оказалось, что девочку зовут Альбина и она работает в заповеднике, она могла бы нам помочь с получением разрешения на проход. На это требуется время, но в следующий раз непременно нужно ей позвонить. Мы, конечно, пообещали: обязательно позвоним! И во всех социальных сетях ей напишем. И на указанный ею автобус сядем. Понемногу мы начали сознавать, что встреченное нами отношение местных жителей – вовсе не случайность, а скорее закономерность. Каждый из них искренне стремился нам помочь. Но главная неожиданность была впереди.

Как я уже отмечала, смеркалось. По приезду во Владикавказ мы тепло попрощались с Альбиной и начали выполнять её наказы с их транспортной части. Нашли описанный ею вокзал и автобус, чтобы добраться до разрешенных достопримечательностей и .... решили в тот день уже никуда не ехать. Остались ночевать в привокзальной гостинице, а уже наутро намеревались отправиться в путь.

Как только мы расслабились и приняли ванно-душевые процедуры, в наш номер постучал администратор со словами: «Вам звонят. Возьмите трубку». Я решила, что ослышалась или кто-то ошибся. Что это должно было значить? Нам звонили в то место, о существовании которого мы сами ещё пару часов назад не подозревали.

В полном недоумении я взяла трубку. Звучит фантастически, но звонили действительно нам. Оказывается, Альбина, девочка из заповедника, по дороге встретила на остановке автобус, на котором мы должны были ехать, и заглянула внутрь в поисках нас. Конечно, ни меня, ни моего товарища там не оказалось. Волнуясь, Альбина принялась расспрашивать водителя и пассажиров, не видели ли они двоих туристов. Общими усилиями вспомнили, что да, мы были возле остановки. Но в автобус мы почему-то не сели. Из этого рассказа она сделала логический вывод, о том, что мы должны были остановиться именно в этой гостинице, и решила выяснить, как у нас дела и всё ли в порядке. Мы снова от неё получили ценные указания, как, куда, на чём ехать и чем питаться.

Много раз мне приходилось слышать о кавказском гостеприимстве. Но, честно говоря, это воспринималось скорее мифом или стереотипом. Если в него и верилось, то почему-то в сознании оно связывалось с застольем, с вином. Альбина же и все остальные встреченные местные жители, как будто специально создавали новый красочный образ и представление о Кавказе.

Утром мы всё-таки отправились в дорогу. Наша цель звалась красочно: Даргавс. Город мертвых. Автобус, пешеходный переход, попутка с уже ожидаемо милыми пассажирами, и, наконец, перед нами появился комплекс, состоящий из двух- и четырехэтажных каменных склепов, исторический памятник XIV-XVIII веков. Даргавс.

На подходе к некрополю нас встретил местный сторож. Хвостатый и лохматый, но невероятно милый. Он охранял вход в Город мёртвых. Вход был не бесплатным, о чём гласила табличка, но мохнатый сторож отказался брать с нас деньги. Мы их оставили в двери пустой сторожки. Зато дружелюбный пёс повсюду нас сопровождал и всё показывал. Даже четвероногие друзья в этом месте оказались необычайно доброжелательными. 

День понемногу подходил к концу, следовало либо разбивать палатку, либо выбираться в город. Выбрали второе. Теперь действия следовали в обратном порядке: сначала поймать попутку для проезда по горным дорогам, а позже на шоссе уже можно было рассчитывать и на автобус. Машины возле Города мёртвых ходили очень редко, да и тем, которые случайно возникали на пустынной дороге, было с нами не по пути. Внезапно на горизонте появился всадник на коне. Он подъехал ближе. Иначе, чем джигитом, я его вряд ли смогу назвать: статный, очи сверкали, с конем управлялся играючи. Он адресовал нам сакраментальную местную фразу: «Ребята, что я могу для вас сделать? Чем помочь?» 

В этом снова проявилась эта необычная черта местных жителей: он не откликался на просьбу, а сам предлагал помощь. Джигит пообещал, что через два часа будет проезжать на машине, и, если мы к тому моменту ещё не уедем, подвезёт. И ускакал. Уже и не верилось, что этот парень, воплотивший для нас на тот момент героя кавказских сказок, помогавшего всем окружающим, еще и в современности проявится. Однако позже он действительно сменил коня живого на коня железного и довез до самого Владикавказа. По дороге рассказывал множество баек. И про шумный Терек и про царицу Тамару... А для нас он и сам стал частью легенды. Легенды о горах и о кавказском гостеприимстве.

Марина Чернова

15.11.2021