Как Роман стал Реувеном

Роман Нехода называет себя религиозным мракобесом. Я женщина, мы не брат с сестрой, а значит по самым строгим правилам иудаизма — мы не можем находится в закрытой комнате вдвоем. Так что общаемся по почте. Вот такие правила скромности у религиозных евреев.

Романа уже 14 лет зовут Реувен. Когда ему было семь лет, они с отцом отправились на улицу Розы Люксембург искать здание синагоги. Ее только передали еврейской общине, до этого в здании 20 лет располагался Томский областной суд.

— Полуразрушенное здание, пыль, везде строительный хлам. Но несмотря на это было уютно, и я почувствовал себя как дома.

Уже на следующий год Реувен начал посещать занятия Ор Авнер, это школа выходного дня. Когда стал старше, начал заниматься в молодежном клубе при общине. В 12 лет Реувен первый раз поехал в Омск в еврейский лагерь. Там приобщился к еврейскому образу жизни на практике. Начал совершать утреннее омовение рук. Решил делать его дома постоянно. Постепенно количество соблюдаемых заповедей увеличивалось. О соблюдении некоторых знали только близкие друзья. Дома он ходил в кипе, надевал тфилин (облачение для молитвы) и молился. В праздник Суккот, как положено, кушал только в сукке (специальном шалаше). В Томске его устанавливают во дворе синагоги.

— Одной из самых сложных заповедей я считаю подъем, сразу, как прозвучал будильник. По еврейскому закону человек должен подниматься с постели утром и не лежать, как принято у лентяев. До сих пор мне это тяжело дается.

А вот Лев Осипов стал Арье только в 26 лет. Как-то раз зашел в синагогу, чтобы забрать мацу. Обменялся контактами с раввином Леви, стал приходить в гости и на праздники. Изучать Тору в молодежном клубе он начал в 22 года.

— Занятия меня зацепили в основном из-за качеств раввина: чувство юмора и оптимизма.

Сейчас Арье накладывает каждый день тфиллин и ходит в синагогу на чтение Торы в шаббат (время с пятницы на субботу, когда нельзя работать).

— Когда я был маленький, мне рассказывали анекдоты про евреев, я тогда не понимал, какое это имеет ко мне отношение. У меня не было такого самосознания. А у соседей было. Они уже догадывались, кто я, а я тогда про себя еще ничего не понял.

Сергею было десять лет, когда его родители узнали о еврейском лагере под Омском. И отправили его туда на смену. Тогда это был вполне обычный летний лагерь, отличался только кошерным питанием и соблюдением шаббата. В молодежный клуб Сергей пришел уже на первом курсе.

— Мне нравится наша дружная компания, мы часто смеемся. Наши лидеры готовят интересные активные задания, после которых мы с раввином обсуждаем различные темы. В любой момент можно выпить чай и съесть вкусную булочку или пирожок. Такие занятия — замечательное окончание рабочей недели.

Уже почти год у Сергея есть еврейское имя — Матитьяу. Перед Ханукой Матитьяу всегда зажигает свечи и держит пасхальный пост.

Перед праздниками Ханукой и Песахом ребята из молодежного клуба ходят к пенсионерам в гости: дарят подарки, общаются, слушают разные истории. Например, узнали, рецепт некашерной яичной мацы: на пол кило муки одно яйцо и немного воды, до достижения тугого, плотного теста.

Кстати о раввине Леви. Когда Леви Каминецкий приехал в Россию в Томск, ему было всего двадцать три года. У него уже была жена и шестимесячный сын Мендель. При нем синагога открылась после капитального ремонта. И в нее потянулись те, кто осознал себя евреем.

— Наша община не занимаемся миссионерством. Мы занимаемся тем, чтобы больше евреев знали свои корни и могли ощутить себя евреями. Когда еврейство заключается в том, что человек танцует Хава Нагила — это не интересно. Это поверхностный уровень. Сейчас это не работает.

Полина Шнайдер

20 мая 2019