"Быть трудовым мигрантом в Томске тяжело"

Атабек Абдуллаев — заместитель председателя узбекской диаспоры в Томске. У него есть российское гражданство и диплом юриста. Используя образование и связи, Атабек пытается улучшить жизнь соотечественников в России.

— Быть трудовым мигрантом в Томске тяжело. В прошлом году в Томской области выдали более 120 тысяч патентов, — рассказывает про жизнь иностранцев заместитель главы узбекской диаспоры Атбек Абдуллаев. — Каждый месяц за патент нужно платить 3200 рублей. Около десяти тысяч раз в год уходит на медицинское освидетельствование, страховку, пошлину за сдачу экзамена по русскому языку. Умножьте цифру на 120 тысяч — поймете, сколько денег приносят мигранты Томской области.

В России Атабек Абдуллаев живет давно, имеет российское гражданство. Сюда он приехал учиться, и пост замглавы узбекской диаспоры занял еще во время учебы. Атабек, юрист по образованию, оказывает мигрантам правовую поддержку. Помогает оформлять документы, консультирует, борется с конторами, продающими липовые патенты. Действует в рамках закона, и чаще побеждает. Несколько лет назад именно Атабек пресек деятельность мошенников из Красноярска.

— Приехали непонятные люди, поставили терминалы по продаже РВП (разрешение на временно проживание). Я сразу проверил данные реквизитов — они не совпадали с томскими, указанными на официальном сайте. Получателем денег за РВП должно быть Федеральное казначейство, а тут и получателем было частное лицо. Тогда я обратился в отдел экономической безопасности и противодействия коррупции УМВД. Полицейские проверили терминалы и нарушений не выявили. Но контору эту все-таки прикрыли, терминалы убрали — и на том спасибо.

Атабек работает и с иностранными студентами, которым непросто остаться в России после обучения. РВП они получают в порядке общей очереди, квоты на всех желающих не хватает. Студент из Казахстана или Киргизии после обучения или отчисления, может уехать на родину, вернуться и составить трудовой договор. Патент покупать не нужно. Таджикскому или узбекскому студенту, желающему работать в России, нужно вставать на учет, получать трудовой патент и каждый месяц за него платить.

—Лучшие условия для трудовых мигрантов, как мне кажется, в ОАЭ и Южной Корее, — рассказывает Атабек Абдуллаев.— В Таджикистан в 2011-2012 годах приезжали из Объединенных Арабских Эмиратов, набирали медбратьев и медсестер. Прошедших отбор на полгода увозили в специальную школу. После обучения выдавали сертификат и оформлялли визу. Заинтересованная компания составляла трудовой договор. Зарплату платили по две-три тысячи долларов в месяц. В России такое сейчас невозможно, хотя бы потому что со странами Средней Азии безвизовый режим. Если ввести визы, многие из работающих сейчас в России, уедут домой. Просто потому что визу оформить сложно и затратно. Но тогда начнется кризис в нескольких трудовых сферах. Россияне ведь не хотят мыть полы, мести улицы и строить на морозе дома. А мигранты работают, часто без трудового договора. Бывает, им даже зарплату не платят. Мы в таких случаях помогаем: находим свидетелей, составляем обращения в Следственный Комитет, находим адвоката. Добиться справедливости сложно, но можно.

Помогают в диаспоре не только узбекам. За помощью приходят казахи, киргизы, татары, чеченцы и даже этнические русские — выходцы из бывших союзных республик. Мы стараемся не отказывать никому. В благодарность люди что-то могут пожертвовать. За счет этих денег диаспора живет и праздники проводит. В марте, например, мы провели праздник солнца Навруз. Узбеки тогда всей общиной скинулись, приготовили плов, национальные сладости, заварили чай и угостили всех желающих. Администрация тогда не выделила ни копейки.

— Узбекская диаспора в Томске многочисленная, многое мы можем сделать своими силами. Сейчас хотим открыть Узбекский культурный центр, — делится планами Атабек. — Томск ведь город студенческий, еще одна достопримечательность ему не помешает. В центре обязательно будет комната с узбекским орнаментом, чтобы скучающие по родине могли почувствовать себя как дома. Большинство переехавших в Россию тоскует по узбекскому общинному укладу. У нас двери в квартиры не закрывают, всегда можно постучаться к соседу и поболтать за чашкой чая. В Европе другое мировоззрение, индивидуалистское. Знаю историю, как пожилой еврей вернулся обратно в Узбекистан из Израиля. Гражданство там получил, детей оставил, но сам не захотел остаться. Условия жизни хорошие, а уклад не тот. В Узбекистане старики собираются каждый день, чай пьют и в шахматы играют. А в Израиле каждый сам по себе. В кафе один сидишь — никто не подойдет, не поздоровается. Получается, там он был чужим среди «своих».

— Традиции живут у нас в крови, — полагает Атабек Абдуллаев. — Вот и дети узбеков в России, хотя выглядят не как родители и языка часто не знают, но остаются узбеками в душе.

Роман Чертовских

16 мая 2018