Словосочетание "русский фашизм" устойчиво вошло в современный российский лексикон. Довольно часто его употребляют и современные СМИ, причем обычно с нарочитой целью запугать телезрителей и читателей абстрактным образом "русского Гитлера".
"Русскими фашистами" называют и знаменитое РНЕ 90-х годов, и наци-скинхедов начала 2000-х, и современных русских националистов. В действительности радикалов из РНЕ и наци-скинхедов правильнее было бы отнести к русскому нацизму и национал-социализму, а многие современные националисты являются скорее национал-демократами.
"Русский фашизм" в истинном значении этого понятия уже существовал в истории. В начале прошлого века большевики не дали подойти русским фашистам близко к власти, но те оставили заметный след в истории "другой" России – белоэмигрантской.
Для начала обозначим главную разницу между нацизмом и фашизмом. И то и другое представляют собой консервативные диктатуры с милитаризацией, упором на личность "вождя" и корпоративным государством. При этом фашизм включает лишь умеренный национализм и ставит на первое место "государственно-державный" фактор, а нацизм невозможен без ярого этнического национализма и внимания к расовому вопросу. Нацистской была, очевидно, гитлеровская Германия, а фашистскими государствами - Италия Муссолини и идейно близкие франкистская Испания и Португалия Салазара.
Советские пропагандисты решили, что для обозначения гитлеровцев мало подходит безликое определение "национал-социалисты" и назвали немцев "немецко-фашистскими захватчиками". Между тем фашистская Италия играла в немецкой агрессии лишь вспомогательную роль, а в 1943 и вовсе перешла на сторону союзников. Испания ограничилась одной дивизией добровольцев, а Португалия не участвовала в войне вовсе. При этом на стороне антигитлеровской коалиции против немецких нацистов Третьего рейха воевали расистские ЮАР и Родезия.
В 20—30-е годы 20 века поиск "третьего пути без коммунизма и капитализма" был характерен для всех европейских стран. В качестве яркого примера можно привести и униженную веймарскую Германию.
Не осталась равнодушной к этим настроениям и "параллельная", зарубежная Россия. Условно "национал-патриотический", "черносотенно-монархический" сегмент русской белоэмиграции, в отличии от "либерально-февралистского", не мог не отреагировать на подъем националистических движений в едва оправившихся от Первой мировой европейских странах. Подъем этот был вызван, с одной стороны, разочарованием в послевоенном "депрессивном" либерал-капитализме, и, с другой стороны, распространением большевизма. К тому времени русские эмигранты принесли с собой немало свидетельств о большевистском терроре.
Настоящий визуальный кошмар российского интернационалиста и антифашиста воплотила в себе "Всероссийская фашистская партия" Константина Родзаевского, основанная в 1907 году русскими эмигрантами в Манчжурии. Она активно действовала на "русском востоке в изгнании" в Харбине: черная форма, свастики и салют правой рукой.
В идеологии фашистов Родзаевского сочетались радикальный антисемитизм на уровне немецких нацистов и "национальная терпимость" по другим вопросам. В некотором роде ВФП можно назвать "черносотенцами без монархии" и "российскими патриотами-антисемитами". Они почитали национальным гимном "Боже, Царя храни", подчеркивали глубоко религиозный характер движения и лояльное отношение к народам России – как для русских православных партийцев предназначались православные нашивки, так предусматривались и специальные шевроны для российских мусульман.
В частности, в программе партии говорилось, что "российская нация – есть организм, объединяющий все народы России", а "полноправными гражданами России должны быть не только великороссы, украинцы и белоруссы, но и все другие народы России: татары, армяне, грузины и т.п." То есть под "российской нацией" подразумевались не только народы в нынешних российских границах, а в советских и, возможно, шире – в границах царской России до 1917 года.
"Каждый народ России, участвующий в национальной революции и в грядущем национальном строительстве, должен получить право на культурную, административную и политическую автономию", - считали члены ВФП.
При этом евреев сторонники Родзаевского называли виновниками тягчайших бед русского народа, которые "в будущей России должны признаваться за нежелательных иностранцев".
ВФП руководствовалась, прежде всего, не лозунгом "Россия для русских!", а "объединением народов России против иудокоммунизма". Ее партийная программа начиналась со слов о том, что основная цель Всероссийской фашистской партии – "свержение еврейской коммунистической диктатуры над Российской страной и создание новой Национально-трудовой Великой России".
Объемный труд Родзаевского "Завещание русского фашиста" в первую очередь исследовал "еврейское засилье", а не пропагандировал "русский национал-шовинизм". В нем же декларировалась умеренная государствообразующая роль русских.
Если абстрагироваться от антисемитизма и фашистской символики, ВФП - партия "державно-патриотического" лагеря с "умеренным" русским фактором и основной идеей "содружества народов России во главе с русскими в труде на общее благо в корпоративном государстве". А лозунг РФП "Слава России!", которым русские фашисты приветствовали друг друга со вскинутыми руками, и вовсе звучит ныне с официальных трибун.
Нельзя не понимать, что фашисты из РФП формировали свою идеологию с учетом реалий 20-30-х годов прошлого века. Застань они распад СССР, современные межнациональные конфликты и волны миграции, наверное, им пришлось бы задуматься о пересмотре партийной программы.
Вторым "крылом" русского фашизма в белоэмигрантских кругах стала Всероссийская Фашистская Организация Анастасия Вонсяцкого. Вонсяцкий, участник гражданской войны без гроша в кармане очаровал богатую американку и использовал капитал жены-миллионерши для фашистского партстроительства. Он не разделял радикального антисемитизма Родзаевского и считал базисом русского фашизма "главенство русских", а не "борьбу с еврейством". Монархический настрой ВФП и вовсе считался им анахронизмом. Из-за подобных идейных разногласий так и не произошло полного слияния "восточного" и "европейско-американского" флангов русского фашизма.
Русские фашисты в эмиграции, многие бывшие участники Первой мировой Гражданской войн, выступали за продолжение антибольшевистской борьбы силовыми методами. Так, группы белоэмигрантов сражались добровольцами на фронтах гражданской войны в Испании против поддерживаемых СССР республиканцев, а русские фашисты с Дальнего Востока были вынуждены считаться с интересами бывшего врага царской России – Японией. Всероссийская фашистская партия Родзаевского отправляла через советскую границу диверсантов для организации антикоммунистических терактов и контактировала с японской военной миссией.
Нападение Германии на СССР 22 июня 1941 года было воспринято "национальным" сектором белой эмиграции, как надежда на восстановление прежней России. Вчерашние враги по Первой Мировой - немецкие "имперцы" виделись им временными союзниками против большевизма.
Между тем Третий рейх, лояльный к "России в изгнании", особенно к ее "право-национальному" крылу, не собирался проливать кровь немецких солдат ради создания великой русской державы на завоеванных ценой немецких жизней землях.
По ходу войны к национально-ориентированным белоэмигрантам приходило понимание их трагического положения "на стороне внешнего врага против внутреннего". Родзаевский даже поверил в перерождение сталинского режима в противоположную, "русскую" сторону от "ленинско-интернациональных норм".
Он даже написал "покаянное" письмо Сталину, в котором говорилось, что "сталинизм, примирив коммунизм с религией, примирил коммунизм и с нацией". "Ложный принцип освобождения Родины от еврейского коммунизма любой ценой" предопределил мою роковую ошибку - неправильную генеральную линию Российского фашистского союза во время германо-советской войны, — признавался Родзаевский. — Мы приветствовали и поход Германии против СССР, считая, что освобождение Родины любой ценой лучше, чем продолжение "плена", как я думал, "под игом евреев".
Сталин обещал Родзаевскому неприкосновенность и работу по обустройству желающих вернуться и трудиться на благо России белоэмигрантов. Однако по возвращении в СССР Родзаевский был арестован и вместе с соратниками приговорен к смертной казни.
Судьба Вонсяцкого сложилась не столь трагично. Отсидев в американской тюрьме три с половиной года за сотрудничество с Немецко-Американским Союзом Вильгельма Кунце во время Второй Мировой, он отошел от политики, занялся мемуарами и тихо дожил до 1965 года.
Советский строй пал уже более 20 лет назад, но сменившая его Российская Федерация едва ли обрадовала бы белоэмигрантов, грезивших планами о грядущей великой России после свержения большевизма. Их потомки на чужбине вряд ли говорят по-русски. Лишь окончания фамилий на "-офф" или "-ски" могут напомнить о русских корнях, а "свастиконосная" биография предков не добавит респектабельности ни на современном политкорректном Западе, ни в отмечающей 9 мая России. Линия их родов уже стала частью истории. Как и само явление русского фашизма.
(Мнение редакции может не совпадать с точкой зрения автора)
