На прошлой неделе в Москве состоялось уникальное событие: Федералистский союз европейских национальных меньшинств (FUEN) впервые провел свой конгресс в России. А ведь Россия - это страна, где национальных меньшинств больше, чем во всей остальной Европе (хотя многие из этих меньшинств географически живут уже в Азии). Главной темой обсуждения стал весьма болезненная как для российской общественности, так и для российских властей вопрос о ратификации Европейской Хартии региональных языков и языков меньшинств.
Предыстория такова. Ровно 20 лет назад, в 1992 году Совет Европы принял Хартию, целью которой стала защита языков меньшинств на национальных территориях членов СЕ. Хартия становится обязательной к исполнению для государства только после подписания договора о ратификации и собственно ратификации. Россия подписала соответствующий договор в 2001 году. Ратификация не была осуществлена до сих пор.
Большинство собравшихся на мероприятие FUEN представителей Совета Европы и европейских экспертов выразили недоумение относительно медлительности России в ратификации Хартии. Очевидно, что недоумение это демонстративное, потому что европейцы уже не первый год обсуждают эту проблему с представителями российских властей и прекрасно понимают и причины, и поводы, приводящие к этой медлительности. Понимают это и те из российских экспертов, которые также поддерживают идею ускорения процесса ратификации. Именно поэтому, наверное, самые острые высказывания о сложившейся ситуации звучали с трибуны конгресса не в тот день, когда на нем присутствовали профильные чиновники — представители Минрегиона Максим Травников и Александр Журавский, а на следующий день, когда в зале остались только участники конгресса и немногочисленные журналисты, которых все еще волнует защита языковых прав коренных народов России.
Теперь о причинах и поводах. Наиболее полным образом позиция официальной российской стороны изложена в статье упомянутого уже Александра Журавского, который ни много ни мало отвечает в исполнительной власти за всю национальную политику в России, при этом занимая не столь значительную по бюрократическим меркам должность директора департамента Минрегиона. Возможно, в новом президентском цикле Владимира Путина эта ситуация изменится, но пока сохраняется статус-кво.
Статья эта приурочена к завершению трехгодичной совместной программы России и Совета Европы "Национальные меньшинства в России: развитие языков, культуры, СМИ и гражданского общества". Почти на 30 страницах чиновник приводит серьезный анализ полученного в ходе реализации проекта опыта, говорит о сложностях, связанных с ратификацией, но в итоге так и уклоняется от ответа, что же со всем этим делать.
Проблема российских властей в том, что, как пояснил "НацАкценту" независимый эксперт по защите языковых прав меньшинств Рамазан Альпаутов, никаких юридических механизмов в принципе не ратифицировать Хартию у Москвы нет. И ссылки того же Журавского на то, что документ был разработан "в иную эпоху и на материале", выглядят, по крайней мере, странно, не только с формально юридической, но даже с политической точки зрения. Ведь обязательства по ратификации Хартии были подписаны даже не предшественником Путина в "лихие девяностые", на которые можно было бы худо бедно все списать, а уже избранным к тому моменту президентом Владимиром Путиным, который в силу особенностей российской политической ситуации остается президентом и 11 лет спустя. Получается, что он смотрел, что подписывал? Или просто вовремя не посоветовался с чиновниками из Минрегиона?
Впрочем, сваливать все на решения начальников департаментов или даже министров было бы неправильным. Хотя бы потому, что ратификацией вообще-то занимается не исполнительная, а законодательная власть. Хотя стоит сразу отвергнуть обвинения в политической наивности и повторить вслед за организатором конгресса FUEN, президентом ФНКА российских немцев Генрихом Мартенсом, что в России "особый" политической менталитет, в соответствии с которым, все дороги здесь ведут в Кремль.
Очевидно, что за медлительностью с ратификацией Хартии стоят решения, принимаемые именно за краснокирпичными стенами. Не думаю, что обитателей этой крепости заботит Хартия как таковая, но ее нератификация вписывается в общий внутри- и внешнеполитический курс путинской России. Какие основные причины были названы российскими и зарубежными экспертами, участниками конгресса? Прежде всего, это экономические причины. Ратификация Хартии повлечет за собой серьезные бюджетные расходы на выполнение обязательств, которые Россия на себя возьмет. Как писал "НацАкцент", они могут составить суммы сопоставимые, а то и в разы превышающие все расходы на образование. Отсюда, правда, некоторыми экспертами делается вывод, что, мол, ратифицировать Хартию не надо. Хотя логичнее было бы сделать вывод о том, что Россия готова тратить миллиарды на саммиты АТЭС, пиар-олимпиады, армию и спецслужбы, поддержку диктаторских режимов, вместо того, чтобы вкладываться в реальные ценности современного мира: образование, языковое и национальное многообразие, культуру.
Другой, не менее важной причиной такого отношения властей к Хартии, является весь внешнеполитический курс России последних лет. "Вставание с колен" обернулось тем, что Москва повернулась к "Востоку" передом, а "Западу" задом. Все эти масштабные евразийские проекты, культивирование в образа врага на западных границах, периодические высказывания о суверенности российского правосудия, политики, представления о правах человека, избирательного права и Чурова лично, и т.д. и т.п. органично в себя включают и последовательный отказ от ратификаций ряда общеевропейских документов, в частности, и Хартии.
Однако эти кажущиеся мне лично очевидными причины нератификации документа редко приводятся самими чиновниками. Их риторика сфокусирована на сложностях, которые будет испытывать России после ратификации. Так, во все той же статье Журавского перечислены многие из них. Однако, при внимательном анализе становится очевидным, что некоторые из проблем проблемами не являются, а некоторые - могут быть преодолены при наличии соответствующей политической воли. Так, ссылка на многоуровневость структуры поддержки языков, которая сложилась в России и которая, по мнению Журавского, препятствует выполнению федеральными властями, с которых будут спрашивать европейские чиновники, обязательств, накладываемых Хартией, является откровенным лукавством из-за уже упомянутой страшной централизованности российской политической системы. Таким же лукавством являются ссылки на неконституционность принципа "зеркального отражения", предполагающего принятия государством таких обязательств, которые соответствуют уже реализуемой языковой политике. Предполагается, что этот принцип приведет к неравенству языков. Но утверждая это, автор тем самым утверждает, что существующее положение вещей также неконституционно. Почему же нет заявлений в Конституционный суд из Минрегиона.
Впрочем, критики ратификации указывают на куда более реальные проблемы: неясность с перечнем языков, социально-политические сложности принятия к исполнению Хартии в некоторых регионах (прежде всего имеется в виду Дагестан). Однако все указанные сложности не связаны напрямую с ратификацией. Они существуют уже сегодня. Просто дело в том, что сегодня о них можно не говорить и даже не думать. По крайней мере, на федеральном уровне. Перечень языков многократно подвергался критике со стороны передовых российских лингвистов. Видимо поэтому к работе экспертной комиссии их не привлекли. А конфликтогенность этнической и языковой ситуации в Дагестане, как и, например, в Мордовии, известна и специалистам, и местным властям. И ратификация Хартии могла быть стать не спичкой, из-за которой разгорится пожар, как утверждают противники Хартии, а тем юридическим и методологическим механизмом, который поможет хотя начать обсуждать вслух эти проблемы, усаживать людей за круглый стол, что в конечно счете привело бы к настоящей устойчивости, а к страусиному зарыванию головы в песок.
И тем не менее, очевидно, что сегодняшней России было бы сложно сразу начать исполнять обязательства по Хартии. И я вовсе не утверждаю, что Хартию нужно ратифицировать завтра. Но как бы то ни было, Россия уже подписала этот общеевропейский документ, который к тому же во многих странах доказал свою эффективность. И никакой возможности избежать ратификации Хартии у нас не существует. А значит, российским чиновникам вместо того, чтобы искать причины затягивания ратификации Хартии, стоило бы не тратить впустую драгоценное для многих находящихся в катастрофическом положении языков время, а заняться разработкой конкретных законодательных и исполнительных механизмов, позволивших бы России все-таки выполнить свои международные обязательства.
Тэги
