Стойбище оленевода... Перед глазами сразу возникает стандартная картинка: чум, костер, нарты, ни дорог, ни связи… Когда мы сразу же дозвонились на сотовый Иуси Кольчу, подумали, что он скорее всего находится в райцентре. Но оказалось, что сотовая связь с интернетом 4g есть в самом стойбище. И доехать до него можно по дороге на обычной легковушке. А еще в стойбище есть электричество и даже гостевой домик. Старший шестилетний сын Кольчу ведет аккаунт в Тик-Ток. А неподалеку пасет своих оленей автор популярного блога "Дневник ханта".
Стойбище 21 века
Иуси Кольчу на стойбище с четырехлетнего возраста. Его дед, Юрий Вэлла (Айваседа) – популярный поэт, член Союза писателей РФ – в свое время даже открыл на родовых угодьях школу. Благодаря этому внуки смогли не ездить учиться в интернат. Учителя, официально трудоустроенные в варьеганскую школу, приезжали жить в стойбище и в отдельном "вагончике" проводили уроки. Когда Юрия Вэллы восемь лет назад не стало, Кольчу не сомневался, где его место.
Стойбище Р43. Именно так оно обозначено в документах у нефтяников, когда мы с проводником Эдуардом Карымовым — зятем Юрия Вэллы, проезжаем через три КПП. От Варьёгана, что на севере Ханты-Мансийского автономного округа, где живет жена и дочери Юрия Вэллы, до Р43 двести восемьдесят километров по дороге, сто тридцать – на снегоходе, напрямки. Если объезжать контрольно-пропускные пункты нефтяников, то круг вообще получается чуть ли не в семьсот километров.
Между оленеводами и нефтяниками – договорные отношения. Коренное население соглашается на бурение на угодьях, сырьевые компании в свою очередь обеспечивают оленеводам доступ к благам цивилизации. В том числе – покупают снегоходы и бензин: две с половиной тонны в год. В экстренных случаях, на заранее обговоренное в договоре время, присылают малую авиацию - вертолет. Такой своего рода бартер.
— Сейчас, когда у человека есть современная техника, ему уже нет необходимости содержать такие большие оленные стада как раньше. И пастбищ нет столько, чтоб сто голов иметь. Голов пятнадцать держим для себя, чтоб корни не терять.
Олени на Avito
В момент нашего приезда, поздно вечером, на стойбище многолюдно. В просторной комнате — семья Кольчу (жена Ирина и сыновья), мать Иры и два гостя, остановившиеся передохнуть по пути на собственное стойбище.
— Про расстояния у нас говорят - "два хантыйских поворота". А ехать можно очень долго, — смеется Кольчу на наше замечание, что мы надеялись добраться на место еще засветло.
Первым делом спросили: а где олени? Может из-за темноты, но мы в загоне их не увидели. Оказывается, олени на ночь уходят пастись в ягельный бор. Самые ручные к утру сами возвращаются. За другими, Кольчу, выезжает на снегоходе. Говорит, чтобы олени не одичали, нужно их пригонять обратно и подкармливать. Сухарики, комбикорм, сушенная рыба, соль… Для оленя это не основная еда, а "вкусняшки", способ приручить к дому.
— Многие представители коренных этносов считают, что нельзя говорить чужакам, сколько у них оленей и даже вопрос этот считают неприличным. Как вы к этому относитесь?
— Я никогда не называю конкретное число. Говорю - голов двести. У деда было чуть меньше.
Юрий Вэлла из лесных ненцев, которые живут сейчас в северной части Ханты-Мансийского автономного округа в окружении хантов. Долгое время жил "в миру", успел отучится за это время в литинституте в Ленинграде, стал известным поэтом. Но его всегда тянуло на землю предков к традиционной жизни. Стойбище, вернувшись на север, отстраивал фактически с нуля. Начинал с десяти оленей.
Его внук Кольчу живет тем, что продает через Avito оленей и то, что они дают: рога, шкуры, мясо. Схема хорошо отлажена: постоянные покупатели перекидывают деньги на банковскую карту, а за продукцией присылают транспорт. Так, один житель тюменской области ежегодно в канун Нового года отправляет грузовик за оленями.
Кольчу выходит к стаду с арканом. Что это такое, олени явно понимают, поэтому начинают носиться по кругу в корале. Как только первый олень оказывается пойман, остальные успокаиваются. Потом история повторяется: аркан, бег, поймали второго. И снова покой: стадо гуляет, олени подбирают комбикорм и сухари с земли.
Оленя забивают за оградой почти бескровно, парой точных ударов в голову и сердце. Рядом играют дети, для которых происходящее - естественно. Для коренных народов олени —в первую очередь пища. К тому же, у ненцев считается, что сырая оленья кровь— лекарство от множества болезней. Например, ей успешно лечат анемию. Чтобы получить максимум пользы, нужно пить кровь, пока она теплая.
Традиционный блогинг
Ирина – жена Кольчу — ханты. Ей еще нет двадцати пяти, и у нее четверо сыновей: младший родился 14 мая 2021 года. Ира прописана на ТТП (территория традиционного пользования) Р3 неподалеку от хантыйской деревни Русскинская. На этом стойбище до сих пор живет ее мать. В стойбище Р43 у Кольчу прописаться нельзя, так получилось, что оно в официальный реестр стойбищ не внесено.
Пока Ира варит оленье мясо, старший шестилетний сын Матвей постит в Тик-Ток, где у него сто двенадцать подписчиков. Осенью Матвей переедет к бабушке и пойдет в школу в Варьёгане. Отъезда ждет с нетерпением: в родном доме ему скучновато.
— Он все об айфоне 11 модели мечтает. Недавно умудрился на авито зайти с моего телефона. Смотрю он там голосовые сообщения понаоставлял: где вы находитесь, привезите мне айфон, привезите мне БМВ. Хорошо еще, что он карточками банковскими пока пользоваться не научился, — Ирина смеется.
— Говорят у вас вот-вот скорость интернета увеличиться еще больше?
— Да, должны провести спутниковый. Пока очередь дошла до соседнего стойбища, затем мы. Wi-fi заработает.
Недалеко от угодий семьи Иуси находится стойбище блогера Владимира Айваседы. На "Дневник ханта" в Тик-Токе подписано около ста шестидесяти тысяч человек, а на ютубе -сорок одна с лишним тысяча. Когда-то Владимир был нефтяником, но потом увлекся блогингом. После того, как дневник набрал популярность, сменил место жительства на стойбище, поближе к контенту. Кольчу тоже хочет развиваться в эту сторону, но темой для блога выбрал технику и ее ремонт. На его снегоходе наклейка — ссылка на аккаунт в инстаграм. Но инстаграм, говорит Кольчу, это так, для развлечения.
А вот Ирине, жене Кольчу, уже мы советуем вести блог в инстаграме по традиционной технике хантыйской вышивки. Ира всю национальную одежду для семьи шьет и вышивает бисером сама. Мама Ирины Татьяна вообще предпочитает ходить только в хантыйском. В коридоре лежит ее сак (верхняя одежда), где в качестве утеплителя использована "шкура лебедя". Перышки, лебединый пух создают теплое облако, да и выглядят красиво. Но сейчас, управляясь во дворе, Татьяна сак не надевает — жарко ей в нем при минус 35.
— В Сургуте ханты не стесняются в саке и в малицах ходить. А в Ханты-Мансийске стесняются. Я когда как одеваюсь. Если по двору, конечно, удобнее фуфайку надеть и пойти работать. Но если ехать куда — в малице (верхняя одежда) и кисах (обувь) теплее, — включается в разговор о национальной одежде Кольчу.
Языковой вопрос
Татьяна с тысячи девятьсот шестьдесят шестого года. Общается исключительно на хантыйском языке: всю жизнь провела на стойбище и школу не посещала, "мама не отдавала", некогда учиться было. Когда возникает необходимость ехать в поселок по делам. Татьяна берет с собой переводчика – дочь. Ира и сама русский выучила только в интернате. Из разговора женщин на хантыйском выцепляю на слух одно русское словосочетание — "целлофановый пакет". Куда же сейчас без заимствований. Хотя в хантыйском и есть свое слово, означающее маленький пакетик, но не из целлофана, — "айкырели".
Кольчу говорит только на русском, ненецкий язык он не знает.
— У нас здесь больше ханты живут, поэтому их понимаю, хоть и не говорю. А ненецкий – совсем не знаю и не понимаю, возможно, потому что в семье говорили по-русски. Но теперь полезнее английский, вот его важно учить.
— Ты можешь понять, кто перед тобой: ненец или ханты?
— С первого взгляда - не могу. Различить можно только языки: они совсем не похожи. Так что, когда начинают разговаривать, вот тогда понимаю ханты это или ненец.
В гости к соседям
Ближайший сосед Кольчу ханты Дмитрий Русскин с семьей живет в семи километрах. Бывший депутат сейчас по привычке старается помочь соседям в решении текущих проблем. Помогает и при общении с нефтяниками.
— Мы сейчас отношения с местными нефтяными компаниями наладили. Они дают схемы, на которой обозначены предполагаемые места бурения, а я думаю: какие земли можем передать, а какие не можем, так как на них растет ягельный бор.
Во время разговора обращаю внимание на поведение невестки Дмитрия: девушка старательно закрывает платком лицо, повернувшись спиной к отцу мужа. Оказывается, это традиция такая: нельзя показывать лицо свекру. Почему — объяснить не смогли. Никак не предполагали, что такая "южная" традиция возможна на севере ХМАО.
Идем смотреть оленей Дмитрия, который дает стаду и комбикорм, и рыбу. А в период гнуса совершает дымокурение. Выясняем, что один олень в корале принадлежит Кольчу. Пришел осенью и уже привык к рукам: у Дмитрия олени вообще более ручные.
Поражаемся, что хозяин своих оленей знает в лицо и каждому дал кличку. Но когда узнаем по какому принципу олени названы, понимаем, что различить из достаточно легко. "Белый лоб", "Мазута" — потому что как бы грязный, "Нюююча" — "красивый", произносится протяжно, ласково...
Кольчу "своего" оленя пока не забирает, говорит – позднее. Предлагаем Дмитрию выставить за постой счет.
И спрашиваем у Кольчи, как он думает, был бы дед доволен тем, как его внук живет свою жизнь?
— Думаю, решил бы, что оленями я мало занимаюсь. Домой не пригоняю летом, дымокур не развожу от комаров.
— А почему? Лень?
— Теперь нет комаров. Мы даже без пологов спим. Я сначала думал, может нефтяники их как-то травят, чтобы не кусали. Они говорят: нет, мы таким не занимаемся. А вот раньше помню, бабушка утром встанет, спиральку зажжет и обратно в полог. Через 15 минут пол подметает и полный совок комаров.
***
Ты — родина твоя,
Ты родине своей глаза
И ум. И совесть. И сердце
И нет тебе прощенья,
Если родина твоя
Твоим бездействием превращена
В разрушенные временем стоянки,
В холодные,
Сиротливо покинутые чумовища,
Где даже ветру не за что зацепиться…
Писал в одном из своих стихотворений Юрий Вэлла.
Он говорил,
"Человек уверен, что он решает судьбу оленя. А олень знает: оленевод без оленя — не человек".
Фото автора и Вячеслава Балашова.
Тэги
