Абуталиб Гафуров - советский лакский поэт, народный поэт Дагестана. Родился 21 ноября 1882 года в ауле Шуни в бедной семье.
Такое прозаичное начало о Поэте. А так хочется передать восторг, с каким каждый дагестанец, а особенно лакец, говорит о нем. Сначала я услышала о Шамиле, затем были прекрасные стихи Расула Гамзатова, а потом муж постоянно приводил какие-то высказывания Абуталиба. У них даже чем-то схожи биографии. Также в восемь лет с отцом, мастером-лудильщиком, и братом они отправились на отхожие промыслы в Москву. Затем детский дом, специальность барабанщика. Странно, как могут в семьях маленьких народностей привить такую потрясающую любовь к своему краю, к своему народу? Или это уже сидит в их генах? Нет, они не считают свой народ выше других! Просто они всю свою жизнь, до самого конца, стремятся достойно носить звание Горца. В 9 лет оставшись сиротой, муж никогда не забывал, что он Лакец. Я не знаю, как это можно назвать? Патриотизм? Любовь к родине? Или что-то большее? И, конечно, имя Абуталиб звучало у нас в доме, как будто он был нашим самым близким родственником. И сейчас, когда я пишу эти строки, перед моим взором, стоят два лакца. Муж и Абуталиб…
Абуталиб родился от второй жены бедняка Абдул-Гапура и оказался в доме восьмым ртом. Отец его всю жизнь работал на чужих людей, и когда в сакле с голыми, покрытыми копотью стенами заплакал новорожденный, единственное, что мог бедняк подарить сыну, - так это звучное имя Абуталиб.
Абуталиб говорил: "Хоть был я самым маленьким в доме, но воз, что должен был возить, и работа, которую должен был делать, никогда не бывали маленькими. Когда отправляли работать, мое имя было: "Беги, Абуталиб", когда же подходил час еды, то мое имя было: "Стой, Абуталиб". Надо было уступить очередь старшим, надо было уважать их. Но после старших ничего не оставалось. 10-летним мальчиком был Абуталиб, когда отец отправил его с лакскими лудильщиками-отходниками на заработки в Грузию.
Кто же такой Абуталиб? Лудильщик и подмастерье, зурнач, отходник и промысловик на рыбных отловах. А также гостеприимный хозяин, тонкий рассказчик, подлинно народный поэт.
"В поле я научился песни петь, за отарой баранов и стадом телят научился я мастерить свирели и играть на них. Голод научил меня говорить, беды же - стихи слагать. Босые ноги научили меня шить чарыки, а бедность - паять и лудить. Холод и ветер заставили меня стать каменщиком и возводить стены".
Спустя много лет, Абуталиб рассказывал: "…радостных дней у меня, конечно, было немало. Орден дали – я радовался. Когда красные дали мне боевого коня – я радовался. И я ездил с красными, и был зурначом и барабанщиком отряда, на боевых дорогах мой конь касался мордой крупа коня нашего командира. И это тоже для меня была радость. Но все же самая первая и самая большая радость была не та. Мне было тогда 11 лет и я пас телят. И вот отец подарил мне первые в жизни чарыки. До этого дня мои ноги никогда не знали обуви. Не найдется слов, чтобы передать гордость, которая поднималась в моем сердце от этих новых чарыков. Я смело ходил по ущельям, по тем тропинкам, где еще вчера ранил ноги об острые холодные камни. Теперь же я твердо наступал на эти камни, не чувствуя ни боли, ни холода.
Моя радость длилась ровно три дня, а вслед за ней пришли и самые горькие минуты моей жизни. На четвертый день отец сказал: "Ну вот, Абуталиб, теперь у тебя есть новые, крепкие чарыки, у тебя есть палка, у тебя есть за плечами 11 лет, прожитых на земле. Пора тебе отправляться в путь, чтобы самому кормить и одевать себя". Отец сказал, чтобы я шел по аулам и собирал милостыню. В этот час я пережил больше душевных мук, чем за всю остальную жизнь. Слезы и потом падали из моих глаз, но это были уже не такие горькие слезы. Один писатель сказал про меня: "Абуталиб получил новую квартиру. Посмотрим, какие стихи он в ней напишет. Как будто я не знаю, что стихи не зависят от квартир. Поэт – сам квартира для своих стихов. Сердце поэта – вот где жилище его поэзии. Во мне живут все, и радостные и горестные мгновения моей жизни. А где живу я сам, не имеет значения".
Много рассказов, притч, а может и легенд существует об Абуталибе. На дверях Союза писателей Дагестана однажды появилось грозное объявление: "Без глубокой теоретической подготовки не имеешь права входить в эту дверь" Абуталиб шел по какому-то делу в Союз писателей, но, увидев это предупреждение, повернул обратно.
Абуталиб сказал: шляпу-то он купил, как у Льва Толстого, такую же голову где бы ему купить?
Письмо Абуталиба в издательство.
"Уважаемое издательство Дагестана! Я – ваш народный поэт, член Президиума Верховного Совета Дагестана. Персональный пенсионер. В этом году мне исполнится 85 лет. Я знаю, что если со мной стрясется беда и я умру, вы примите решение – выпустить в свет мой двухтомник. Я прошу вас издать одну мою книгу сейчас, пока я жив, вместо тех двух томов, которые вы собираетесь издавать после моей смерти. С приветом, Абуталиб".
Притча об Абуталибе и Хатимат.
Абуталиб сначала пас овец. Потом он стал лудильщиком, но свою пастушью свирель носил с собой и в свободные минуты на ней играл. Ремесло водило его из одного аула в другой, и вот однажды к Абуталибу подошла с худым кувшином девушка по имени Хатимат. Долго чинил Абуталиб этот кувшин. То он откладывал его в сторону и начинал играть на свирели, то начинал рассказывать Хатимат разные были и небылицы. Хатимат торопила лудильщика и наконец рассердилась. Абуталиб вынужден был вернуть ей кувшин. Кувшин весь сиял, как новый, так постарался мастер. Однако не успела девушка набрать в кувшин воды, как он потек. Рассерженная, чуть не плача от обиды, она снова пришла в Абуталибу.
- Сколько времени ты чинил мой кувшин, а он течет сильнее прежнего.
- Зачем ты сердишься, Хатимат, я ведь нарочно оставил дырочку, чтобы ты пришла ко мне еще раз и чтобы я мог посмотреть на тебя. Еще больше рассердилась девушка и ушла навсегда.
Абуталиб сильно тосковал. Любовь его к Хатимат разгоралась все сильнее. И все крепче становилась тоска. И Абуталиб написал песню, в которой воспел Хатимат и свою любовь к ней.
Не тому дивлюсь теперь,
Что без памяти влюблен,
Красотой твоей, поверь,
Я сильнее поражен.
С той поры, когда тебя
Я увидел первый раз,
Не могу, не в силах я
Отвести влюбленных глаз.
Чтобы ты могла понять,
Какова твоя краса,
Должен я тебе отдать
Хоть на миг твои глаза.
Потом он написал вторую песню, потом десятую, а потом из лудильщика превратился в знаменитого поэта. А Хатимат вышла замуж за горца по имени Гаджи. А потом разошлась с ним и вышла замуж за Мусу.
Однажды, когда уже знаменитый поэт Абуталиб шел через базар, его окликнули:
- Эй, Абуталиб, не починишь ли кувшин?
Поэт оглянулся и видит Хатимат, старую и сгорбленную.
- Наверно, ты зазнался, Абуталиб. Еще бы! И депутат, и орден на груди. Видно, забыл ты свою лудильную мастерскую? А ведь если разобраться, то я сделала тебя поэтом. Не принеси я тогда чинить кувшин, так бы и сидел бы до сих пор лудильщиком на базаре.
- Если на самом деле столько велика твоя власть, о Хатимат, если на самом деле ты умеешь делать из людей поэтов, то почему же ты не сделала поэтом своего первого мужа – Гаджи? Да и песен твоего второго мужа Мусы пока не слышно…
Абуталиб уже ушел, а Хатимат все еще стояла с открытым ртом, не зная, что ответить. И только накрапывающий дождь привел ее в чувство.
Да, никто не властен сделать человека поэтом, если он сам не станет им.
Сам Абуталиб говорил, что когда явится к нему смерть, то этой "старушке" он отдаст свое бренное тело, но ни в коем случае не отдаст своей любви. Абуталиб также говорил, что смерти он отдаст свое тело, но сердце он оставит своему народу, чтобы горело оно, как яркий факел. Его слова сбылись. Имя Абуталиба светит в Дагестане, как яркий факел, к которому люди идут, чтобы еще раз услышать: "Абуталиб сказал…".
