В Этическом кодексе журналистов, освещающих этнические проблемы, четко прописано: "не путать бытовые конфликты с межнациональными". Подписываюсь под этим пунктом, однозначно. Однако… Меня — тихую, среднестатистическую московскую обывательницу — мало трогает, когда наше правительство ссорится с властями бывших братских республик. Ну, на самом деле, какая мне разница, кто там чего и с кем не поделил, если у меня лично при этом все более или менее налажено? Те же самые санкции на продукты меня интересуют лишь с точки зрения, а не пропадет ли из ближайшего магазина сыр, и будут ли на рынке яблоки?
Вот звонит мне тетя из Анапы и жалуется, что ее сына — моего то ли троюродного, то ли четвероюродного брата — не взяли на хорошее, хлебное место. Хотя все вроде бы было "на мази", но тут появился украинский беженец, и поступило указание его срочно пристроить. Анапа город маленький и хороших работодателей там раз-два и обчелся. Очень сочувствую украинским беженцам, но, извините, своим родственникам сочувствую несколько больше.
На следующий день приходит в гости мама и, вздыхая, сообщает, пошла, дескать, в собес, за ежегодной путевкой в любимый санаторий, но там отказали. По причине, что санаторий отдан все тем же украинским беженцам. И как мне после этого к ним относиться? Вот и получается, что конфликт-то, конечно, бытовой, но перерастает он планомерно в межнациональный.
А я ведь и деньги из зарплаты перечисляла на помощь тем самым беженцам из Украины, и продукты в соответствующие пункты сбора носила. В результате сейчас испытываю какой-то когнитивный диссонанс. Скажу больше. Если бы мой младший сын не поступил в этом году в вуз на бюджетное место, которых, сами знаете, и так кот наплакал, а вместо него приняли бы несчастного украинца, вот тут я уже бы возненавидела этого беженца всеми силами своей души. Поскольку сына ращу одна и на репетиторов зарабатывала целый год абсолютно честно и трудно. Москву украинские студенты обошли, ну а другие города? Откуда там взялись дополнительные, да еще бюджетные места искренне не понимаю. Вот и получается, что межнациональный конфликт вырастает из обычного — бытового. А уж когда он вырос, погасить его невероятно сложно.
Еще одна абсолютно реальная история. К моему младшему сыну пришла в гости девочка, одноклассница. Сидели они, трепались. Девчонке позвонил знакомый, абхаз, которому она несколько дней назад заняла 200 рублей. Сумма смешная, но парень отдавать не собирался, больше того, начал девчонку оскорблять. Сын вскипел, вырвал у подруги трубку, слово за слово, как говорится, назначили стрелку. Дите мое, между прочим, кмс по боевому карате. Плюс по дороге к нему присоединился приятель, еще один вполне профессиональный боец, тайский боксер. Абхаз тоже, естественно, один не пришел. Но стороны, адекватно оценив силы друг друга, решили дело миром: парень перед девчонкой извинился, деньги отдал.
Теперь давайте разберемся, какой это был конфликт — бытовой или межнациональный? А, учитывая грузинскую фамилию моего сына и русскую его друга? Если бы драка, не дай Бог, состоялась, то, зуб даю, СМИ бы написали о ней как о межнациональной! И были бы где-то правы, потому что из таких мелочей и рождается наше отношение друг к другу.
Собственно, к чему я все это? К тому, что страшные межнациональные стычки с ножами и пистолетами на улицах нашего города происходят, уверена, не из-за каких-то межгосударственных разногласий, а из-за таких вот столкновений мелких бытовых интересов. Потом они же перерастают в глобальные межэтнические проблемы.
Выход тут, как мне кажется, один. Давайте научимся, прежде чем расчехлять мечи, садиться за стол переговоров: с соседом, одноклассником, деканом факультета, работником собеса, начальником на работе и т.д. И когда мы внизу научимся договариваться, может быть, наверху сами собой отпадут многие проблемы? Или уж, во всяком случае, их станет гораздо меньше, и решаться они будут гораздо легче.
Тэги
