Наша главная проблема — беженцы не из Сирии, а из Украины

Усиливающийся поток беженцев в Европу — сегодня один из самых актуальных вопросов международной политики. Однако не думаю, что он как-то отразится на России. Сейчас очень четко видна разница в миграционной стратегии нашей и Запада. Европейцы сразу готовы предоставить вновь прибывшим статус беженцев и выплачивать достаточно приличное ежемесячное пособие. В Германии оно составляет около 2000 евро, в Дании около 1000, плюс жилье, медицинское обслуживание и другие социальные льготы. Конечно, люди туда рванули, особенно из мест, где идет война. И наша страна тут, разумеется, не конкурентоспособна. У нас ощущался небольшой поток сирийцев в самом начале вооруженного конфликта, но те, кто бежал в Россию, не могли даже получить статус беженца, и вынуждены были платить за него из собственного кармана, а не рассчитывать на финансовую поддержку, как в Европе.

Сейчас в России находится примерно 12 000 сирийцев, капля в море. Статус беженца из них вообще имеют единицы. В принципе, такой статус за все время у нас получили лишь 790 человек, в основном прибывшие из Украины, практически этнические русские. А Европа принимает беженцев сотнями тысяч, и деньги дает, и жилье, и работу. Чувствуете разницу?Потому основной поток мигрантов и идет в обход России.

800 000 беженцев с начала 2015г. прибыли в Европу. Цифра, безусловно, большая, но не критичная. Только Евросоюз насчитывает более 500 млн. человек. И когда он расширялся, приняв в свои ряды 14 новых членов, одна лишь Великобритания «переварила» примерно 800 000 трудовых мигрантов из Чехии, Польши, Словакии, Прибалтики, ставших сейчас там фактически постоянными жителями. Еще раз повторю, одна Великобритания. Так что никакой катастрофы не наблюдается. Другое дело, что процесс тормозит известная европейская бюрократия, ведь каждого беженца местные чиновники должны учесть, зарегистрировать, дактилоскопировать, дать ему удостоверение, определить местопребывания, поставить на довольствие. Или отказать, и поместить в центр временного размещения. А что происходит у нас? По стране бродит более 15 млн мигрантов. Где они находятся, чем занимаются, как живут, никого не волнует. Одних только украинских вынужденных переселенцев у нас сейчас 40 000 - 50 000 находится в пунктах временного размещения, это из 2,6 млн человек, прибывших из Украины. И многие из них ждали по пол года, чтобы получить хотя бы временное убежище. 12 млн мигрантов мы выдерживаем ежегодно только по официальным данным, так что значат для Европы 800 000? Тем более, что они уже принимают меры, чтобы поток остановился: финансируют лагеря в Турции, Ливане, Иордании. Думаю, вскоре иммиграционный скачок начнет постепенно затухать. Конечно, сложности есть и останутся, стран много, каждая имеет свое миграционное законодательство. Это нашему губернатору можно приказать, а там все происходит исключительно на добровольной основе. И подобная несогласованность, конечно, тормозит процесс и усложняет его.

Для нас же главная проблема не сирийцы, а украинцы, их только по официальным данным на нашей территории 2,6 млн, а сколько еще приедет, если ситуация в стране ухудшиться? Там ведь очень неспокойно. Но пока мы все равно играем огромную роль в сдерживании и перераспределении мировых миграционных потоков, и Европа должна нам сказать за это большое спасибо!

Вячеслав Поставнин
Руководитель Центра аналитических и практических исследований миграционных процессов