Уинчин – в переводе с хантыйского "Лисицын". Впрочем, качеств обычно приписываемых в сказках этому зверю – лукавства и коварства - в Семене Уинчине я не заметила вовсе. А вот природного чувства достоинства и удивительной ответственности за собственную жизнь – хоть отбавляй. Такое нынче не часто встретишь даже у 40-летних россиян сильного пола, а Семену, живущему на Ямале, всего то – 19!
Однако он уже успел решить одну из главных проблем в жизни мужчин коренных малочисленных народов Севера, каслающих (кочующих) по тундре. Он нашел жену. Все меньше девушек нынче готовы разделить с мужем нелегкий кочевой быт, когда она водовоз и повар, дровосек и портниха, детей рожает и шкуры выделывает и еще около 20 функций выполняет, чтобы жизнедеятельность семьи и стойбища поддерживать. Семен свою жену присмотрел в интернате, где они вместе учились. Знает ее с 1 класса, дождался, пока девушка тоже окончит школу и вот уже год они женаты.
- Нет имени ее вам не скажу, и разговаривать с ней не стоит, - неожиданно твердо заявляет Семен. На этих словах северная красавица в традиционной шубе из оленьих шкур и пушистой ушанке из чернобурки величественно удаляется от нас в другой конец холла Дома культуры поселка Аксарка, где мы беседуем.
Оказалось, Уинчины ждут первенца, а в этот период будущую маму надо беречь от чужих глаз, а произнесение имени – это по поверьям ханты тоже вторжение в жизнь человека.
Сейчас зима и Семен помогает тестю пасти его стадо оленей, а когда наступит лето, он поедет на Обь – ловить рыбу вместе с отцом. На рыбе здесь можно заработать больше, чем на оленях. Хотя олень, это не просто источник заработка. Олень – это жизнь. Семен мечтает, что когда-нибудь разбогатеет настолько, что сможет вместе с женой жить в тундре и пасти своих оленей. Это выгодно делать, если стадо больше 500 голов, у Уинчина пока только 200. И размножаются они в последнее время намного хуже, чем раньше: приплод фактически равен естественной убыли.
- Может это оттого, что экология в последнее время стала хуже? – размышляет молодой оленевод. – Если дальше так пойдет, придется жить в поселке. Но я готов и к этому. У меня хороший аттестат об окончании 11 классов. Сниму квартиру, буду работать.
Семен говорит о таком варианте развития событий спокойно, но очевидно без энтузиазма. И тут же словно продолжает спор с давним оппонентом:
- Считается, в поселке живут более умные, они якобы головой работают. А знаете, сколько знать и уметь всего надо, чтобы оленей пасти?! Во-первых, нужна сноровка, ведь если оленя долго запрягать, он психануть может. Во-вторых, память должна быть хорошая, чтобы узнавать каждого оленя в лицо и помнить особенности его характера. Терпение должно быть, ведь оленя к дереву не привяжешь, он все время в движении. А еще олень - сильное и опасное животное: лягнет так, что умереть можно или рогом ткнет. Вот и моему тестю олень один глаз выколол…
Аргумент, что с грудным ребенком легче управляться в поселке, тоже был опровергнут. В тундре дети меньше болеют, а нынешние чумы кочевников содержат весь необходимый набор бытовой техники: стиральные машины, телевизоры, DVD-плееры и т.д., у каждого по мобильному телефону. Чтобы все это работало, а в чуме было светло, оленеводы возят с собой дизельные генераторы. Правда есть и еще одно отличие от того, как жили предки современных тундровиков. Теперь чум стараются ставить на возвышенности, чтобы теле- и радиосигнал был более устойчивым.
НацАкцент 2010 г
Тэги
