Проблема этнической миграции, безусловно, сегодня выходит на первое место

В феврале нынешнего года Фонд общественного мнения провел опрос среди жителей столицы. Оказалось, что миграция и приезжие, которые здесь осели, занимают первое место среди проблем, которые мешают жить москвичам. Я тоже житель Москвы. Я живу в заурядном спальном районе и представить себе не могу, чтобы приезжие столь существенно влияли на мою жизнь. В ряду тех проблем, с которыми я сталкиваюсь ежедневно — от транспортного коллапса до необходимости выслушивать принуждения к даче взятки — проблема мигрантов у меня не займет и сотого места. На мой взгляд, тот факт, что миграционная проблема, особенно проблема этнических мигрантов, выглядит столь значимой для жителей Москвы и других крупнейших городов, есть признак некой болезни. Я полагаю, что это довольно известное в социологии явление, когда реальные проблемы по каким-то причинам не освещаются в человеческом сознании, и заменяются какими-то иными.

Так или иначе, проблема этнической миграции, безусловно, сегодня выходит на первое место. Я думаю, здесь дело не только в психологическом состоянии принимающей стороны. Существуют проблемы, связанные с отсутствием для мигрантов возможности интегрироваться в обществе, — для этого должно быть общество, должен быть высокий уровень национально-государственной идентификации, национально-государственной сплоченности и развитый уровень доверия, чего в России нет. Все опросы и другие формы сравнительных исследований показывают, что уровень горизонтального доверия в России — один из самых низких среди исследуемых стран Европы и даже мира.

Разумеется, проблемой остается Северный Кавказ, где, совершенно очевидно, вспыхнула внутриконфессиональная война между представителями традиционного и салафитского ислама. Пока не видно перспективы ее разрешения. Были предприняты попытки при президенте Дагестана Магомедсаламе Магомедове. Не могу сказать, что они не увенчались успехом — они были неоднозначны — но пока незаметно, чтобы эти начинания продолжались. Скорее всего, власти будут все больше использовать жесткие формы для наведения порядка, в том числе с помощью уголовных дел на некоторых видных деятелей клановых структур республик Северного Кавказа. История имперских обществ, где предпринимались такие попытки умиротворения с помощью насильственных форм, не обязательно военными, но и полицейскими мерами, пока не подтверждает, что таким образом можно навести порядок. Наибольшего успеха добивались как раз те империи, которые подчеркивали автономии культурных ареалов, сложившихся внутри этих стран. Я не могу говорить категорически, но, поскольку проблема архаичных клановых структур существует во многих республиках, думаю, что избранный рецепт лечения не приведет к желаемому результату.

Все очевидней становится несоответствие между Стратегией государственной национальной политики и жизнью. Они в разных измерениях: Стратегия — это бумажный материал, который все дальше отходит от реальной проблематики. К тому же это эклектический документ, в котором сопряжена концепция гражданской нации с особой цивилизацией. Это скрещивание коня с трепетной ланью будет иметь негативное последствие: на местах каждый желающий будет использовать и выдирать свое понимание этой концепции. Уверен, что гражданскую идею выбросят, поскольку она абсолютно непонятна подавляющему большинству местных руководителей и населению в целом. Так что даже те позитивные зерна, которые теоретически были заложены в этой концепции, не сыграют свою роль. Практические же мероприятия, которые проводит Минрегион в этой сфере, например создание Центров толерантности, обучающих граждан основам разных культур, вряд ли будет содействовать решению этой проблемы, поскольку истоками нетолерантности является не недостаток знания другой культуры. Никогда еще такого рода просвещение не уберегало страны от конфликтов. Даже те, в которых толерантность возводилась в принцип государственной веры и основы госполитики. При тех или иных обстоятельствах и в Нидерландах, и в Швеции — стране, одной из первых в кючивших концепцию мультикультурализма в Конституцию, — вспыхивали межэтнические конфликты, несмотря на все усилия познакомить принимающее общество с чужими культурами. Это абстрактная, совершенно непроверенная, никем не доказанная идея сегодня проводится в жизнь министерством. На это выделены немалые деньги, и нет уверенности в том, что их нельзя было бы потратить с большей пользой на явления совершенно очевидные. В частности, на создание условий для большего освоения и знания русского языка пришлым населением, на создание новых методик по культурной адаптации и так далее. В общем, у меня минимально оптимистический взгляд на тенденции в этнополитической сфере России и еще менее оптимистический — на рецепты лечения этих проблем.

Эмиль Паин
Гендиректор Центра этнополитических исследований, доктор политических наук