Все коми деревни и местами Сыктывкар пахнут дымом. Деревянные избы за городом и деревянные дома в черте города, даже в самом центре, двухэтажные, с чердаками, жилые или заброшенные. В деревнях нет газа, в каждом доме - русская печь. На ней готовят, спят и главное, ее топят. Поэтому заходить в дом-избу надо быстро, чтобы не выпустить теплый воздух.
Почти в каждом коми доме есть русская баня по-белому или по-чёрному. Северные люди говорят: кто ни разу в жизни не мылся в бане, тот грязный. Речь не столько о телесном, сколько о духовном очищении, поэтому баня для местных жителей – настоящий ритуал. Коми приняли православие еще в XIV веке, но, как это обычно бывает, сохранили элементы язычества. Один из них – почитание духа бани. С банником здороваются и прощаются, уважают его права: считается, что ночью, после 12, наступает его время, поэтому находиться в бане и мешать хозяину нельзя. В старые времена коми и вовсе не парились по вечерам.

Блюдо, которое можно найти на столе каждой коми хозяйки, - шаньги. Это коми вариант ватрушек. Шаньги бывают с творогом, с картошкой, с пшеном, с ягодами, обычно это брусника. В финно-угорском этнокультурном парке села Ыб на коми подворье под строгим присмотром хозяйки Ольги Чабановой, в прошлом балетмейстера, можно приготовить шаньги самостоятельно. Ароматные, прямиком из русской печи, на тонком ржаном тесте, когда на улице десятиградусный мороз, а на столе – душистый капорский чай с ыбских лугов или хмельной напиток сур, шаньги съедаются невероятно быстро.
Кроме шанежек, на традиционном коми столе можно увидеть соленые грузди, бруснику с сахаром, пироги с рыбой и грибами и, конечно, в большом количестве мясо. Вообще человеку, который впервые на Севере, может показаться, что вкусы тут довольно странные. Например, едят лосей и медведей. И сегодня плечистые охотники уходят в зырянские леса, чтобы принести своим хозяйкам такое лакомство. Екатерина Степановна Муравьева, жительница села Ыб, радуется за мужа, когда он возвращается с добычей, но себе и ему готовит обед отдельно. Она, хоть и выросла в коми семье потомственных охотников, про себя зверей жалеет и есть отказывается.

В старые времена коми мужчины собирались на охоту основательно. Уходили с первым снегом, а возвращались с последним, полгода спустя. У каждого охотника в лесу был свой путь, на котором только он мог ставить ловушки. Путь передавался от отца к сыну и тщательно оберегался от конкурентов. Впрочем, посягательств особенно не было, разве только по незнанию. Ещё одно правило корпоративной этики: охотничьи избушки никогда не запирались, чтобы любой мог согреться и отдохнуть. Если охотник обнаруживал избушку закрытой, он сжигал ее в наказание за жадность хозяина. Кстати, традиционно охотились у коми не только мужчины. Если в семье не было мальчиков, отец, отчаявшись дождаться сына, брал в лес младшую из дочерей, когда ей исполнялось семь лет.
И сегодня глубоко в лесах можно остановиться на ночлег, согреться и перекусить в настоящей охотничьей избе. А если далеко идти не хочется, о быте и традициях коми охотников расскажут в ыбском этнопарке, расположенном в настоящем зырянском лесу.

В краеведческом музее села Ыб с населением всего 1000 человек собрано много удивительных вещей. Например, утюг начала 20 века. Отверстие, из которого должен выходить пар, закрыто лицом Льва Толстого. Такие крышки приказали сделать, когда графа в 1901 году отлучили от церкви. Люди «водили Толстого за нос» и плевали на него, проверяя готовность утюга.
Всего в доме-музее четыре комнаты умопомрачительных вещей. С точки зрения музейной ценности ничего особенного, но если вы любите пропитанные духом человеческой жизни предметы, вам понравится. Зачитанные письма, стоптанную обувь, прялки, часы, самовары приносят местные жители. Находят на чердаках и в погребах домов, купленных или оставшихся в наследство от бабушек и дедушек.
А самое ценное среди чердачного добра - иконы особого северного письма. Их обнаруживают в завалах и несут в Свято-Вознесенский храм батюшке Георгию. Определить авторство и время создания невозможно, на экспертизу и реставрацию денег нет. Скорее всего и судя по расхождениям с канонами иконописи писали их любители: местные умельцы, которым нечем было заняться в перерывах между охотой. Говорят, вещей, и окон в том числе, ценность которых местные просто не могли понять, было немерено. А знающие пользовались этим. В 90-е приезжие покупали у стариков иконы за копейки, за бутылку водки.

По-северному «окая» рассказывает та самая Екатерина Степановна, которая не ест медвежатину:

«Пошли к бабушке домой, и на первом, и на втором этаже большие иконы, черные, старинные. Посмотрели, ушли, а когда дом-то на дрова продали, не знаю, куда они делись. Может, в храм принесли, может, растащили. Была икона такая, как в золоте сделана. У меня Саша взял эту иконку, веревкой привязал к велосипеду и ездил. И где-то она потерялась».

Считается, что Коми республика – родина лыж. Здесь их называют лямпами (деревянные лыжи) и лызями (если они оббиты зачесанным в одно сторону оленьим мехом). До сих пор, уверены коми, не придумали ничего более удобного, чтобы передвигаться по снегу.
Меряются мастерством катания на лямпах и лызях на ежегодной Лямпиаде в селе Большелуг. Одиннадцать лет назад первую Лямпиаду провел тренер по лыжным гонкам большелугского филиала корткеросской ДЮСШ Афанасий Габов. Начиналась она как небольшой сельский праздник, а выросла до национального фестиваля. Более того, в этом году впервые забеги на ляпах прошли в статусе национального вида спорта. Участие в Лямпиаде приняли около семисот «лызников» из ста поселений муниципалитетов Коми. Самой маленькой спортсменке едва исполнилось три года. Было много детей, женщин, профессиональных спортсменов и любителей. Некоторые бежали целыми семьями.
«В повседневной жизни тоже используем лямпы. С дедом, когда на зимних каникулах я приезжаю в деревню, мы ходим в лес. Лямпы тяжелее, чем лыжи, на лыжах в снег проваливаешься, а на лямпах нет. Здесь я сегодня для удовольствия. Мне вообще нравится приезжать в деревню. В городе мало кто знает коми язык, а в деревне можно поговорить», - рассказал школьник Андрей Трусов.
А пока участники забегов выяснили, кто быстрее, гости праздника могли согреться (мороз был нешуточный - -25 с утра!) в школе. Зрителей и отстрелявшихся спортсменов угощали чаем, домашними шаньгами и лязом - кашей из солода и ягод черемухи.

До христианства коми поклонялись деревьям и верили, что началом мироздания была утка. Из ее яиц появились на свет боги-демиурги Ен и Омуль. Первый стал творцом хорошей и праведной части мира, второй создал все плохое и злое. До сих пор на коми языке говорят Ен, имея в виду уже христианского Бога, и Омуль, если хотят упомянуть дьявола. Сегодня мифология и традиция стала основой большого пласта национальной культуры.
Этнохудожник Юрий Лисовский родился на Украине, но живет в республике уже много лет и проникся духом национальной культуры настолько, что стал одним из ее символов. Рыбы и птицы Юрия известны в Коми краю и далеко за его пределами. Картины, выполненные в черно-белой графике, передают сюжеты из коми мифологии и быта коми народа. Например, рыбаки знают, что крупная щука, как матрешка, - часто в животе у нее находится еще одна рыба, а в той – еще и еще. Поэтому щуку этнофутурист изображает как символ бесконечного материально мира: нет предела человеческому «хочу» и «надо».
На мастер-классах по этнофутуризму Юрий рекомендует ученикам закрыть глаза и поставить любую завитушку, чтобы потом на основе ее вырисовывать и дорисовывать картину. Художник уверен, что каждый интуитивно знает, как правильно должна выглядеть его собственная рыба, символизирующая внешний мир: «Рисование - это медитация, отрешение от себя и одновременно доверие к себе».

Деревни в республике Коми, как и в целом по стране, пустеют. Молодые уезжают в города из-за отсутствия работы. Однако есть и обратный процесс: люди продают городские квартиры и переезжают в деревню от ее переизбытка.
Когда Сергей Нестеров устал спотыкаться о клубки ниток, которыми был завален пол небольшой квартиры в Сыктывкаре, он сказал жене, дизайнеру одежды в этническом стиле Светлане Туровой жесткое «хватит» и приступил к строительству двухэтажного деревянного дома в поселке Аджером. Сегодня дом Сергея и Светланы вмещает большую мастерскую с вязальным станком, горы ниток, шерсти и материала, мешки готовых изделий и многочисленных гостей.
Начинать было сложно. Главным образом потому, что национальный финно-угорский орнамент людям казался немодным. Но Светлана вязала, придумывала, изучала орнамент, через орнамент учила коми язык и снова вязала, так как только это делало ее по-настоящему счастливой. Первый успех пришел на всероссийских конкурсах, и только потом, узнав, что Россия восхищается местной мастерицей, в республике опомнились.
«Только в 30 лет узнала, что у меня папа разговаривает на коми. До этого он стеснялся. А потом пришел к нам в гости в мастерскую, увидел, что мы с орнаментами работаем, и как начнет с Сережей на коми языке разговорить. Я с удивлением спросила, почему он нас не учил. Сказал, что как-то не принято было, не модно»
Через творчество Светлана не только вводит национальную культуру в моду, но и помогает зарабатывать. Несколько местных жительниц получают от нее заказы на дому. В будущем она мечтает открыть социальные мастерские, чтобы женщинам в поселке было, где работать.

Наталья Паутова – хозяйка единственного в Коми свечного завода. Точнее заводика, потому что все предприятие представляет собой небольшое деревянное помещение рядом с домом. Десять лет назад Наталья переехала из Сыктывкара в деревню Ыб и начала свое дело. По образованию она биолог, долго работала в продажах:
«В том числе из-за этого я уехала в деревню. Видела, что кругом вранье, я сама тоже вру, потому что по плану мне надо продать продукт, даже если он некачественный. И так везде. Забрала от греха подальше детей и уехала».
Идея заниматься свечами пришла Наталье, человеку воцерковленному, в храме. Женщина взяла благословение у священника, принялась изучать тонкости свечного мастерства и устраиваться в деревне. Сначала они с детьми жили в сторожке при гостинице. Потом неожиданно местная жительница сама предложила купить недорогой старый домик. Наталья сделала в нем ремонт, построила мастерскую. Десять лет спустя весь коллектив свечного завода – Наташа и ее 14-летняя дочь. Женщина пробовала нанимать рабочих, но после нескольких неприятных инцидентов поняла, что никто не будет так болеть за дело и с такой ответственностью подходить к работе, как она сама.
Особенность предприятия Натальи Паутовой в том, что свечи сделаны из чистого воска. Это можно понять сразу, как только попадаешь в мастерскую: таким приятным ароматом меда, липы, березы и солнца она наполнена. Наташа планировала постепенно перейти на более дешевый парафин, но так и не сделала ни одной парафиновой свечи, потому что прекрасно расходились восковые. Сейчас кроме церковных свечек, Наталья делает декоративные. А недавно сходила в СПА, поудивлялась, насколько портят атмосферу парафиновые свечи-таблетки, и сделала первую партию своих, настоящих. Теперь надеется наладить поставки в салон. Не для себя, для людей, чтобы им было приятно. На вопрос о том, как ей удалось организовать дело так, что заказы приходят со всей огромной республики, Наталья отвечает: «Бог управил».

Со всего Советского союза в богатую природными ресурсами республику люди съезжались в поисках работы. На территории Коми было несколько лагерей системы ГУЛАГ, куда ссылали жертв политических репрессий. Для этих людей, их детей, внуков и уже даже правнуков Коми край стал таким же домом, как для коми народа. А чтобы они не забывали свою родную культуру, в центре Сыктывкара построили Дом Дружбы. Там вместе работают и вместе отдыхают коми украинцы, коми казаки, коми немцы, коми дагестанцы.